- И все пройдет, – это я уже Ройсу.
Видать, дошло, мазать Кай взялся рьяно, но нежно. Скосил на меня глаза вопросительно. Я кивнула, и он наклонился, поцеловав уже немного притихшего Ройса куда-то в попу. Хи. Там, где я хлыстом не тронула. Ну-у-уу… а почему бы нет.
- Надеюсь, урок усвоен? – спросила я, когда Кай выпрямился. – С этого момента и до моего особого распоряжения вы по-прежнему играете в шахматы, понятно? Это, – я красноречиво кивнула на расхристанную после двух оргазмов постель, – только для меня. Вы оба только для меня. По отдельности и особенно вместе.
Кай широко распахнул глаза и посмотрел на меня практически с ужасом:
- Все время в шахматы, госпожа? - даже заикаться начал, бедненький.
- Шашки, мячик и скакалка в вашем распоряжении, – не удержалась я от ехидства. – Спортзал тоже подойдет. Озеро. Что еще там у вас есть? - и хихикнула. - Я, конечно, могу разрешить вам ТОЛЬКО целоваться. Но ты уверен, моя радость, что после такого разрешения мне не придется пороть нашего мальчика, – я погладила притихшего и явно греющего ушки Ройса по плечу, – каждый день, а то и по два раза?
Кай сглотнул, потом издал странный звук, как будто у него в горле запершило, потом посмотрел на Ройса, потом на меня… Боль, страдание и неверие, что я могу быть такой жестокой - вот что было в его взгляде! А вот могу…
- То есть вы разрешите нам целоваться, а потом будете за это ЕГО пороть?
- Нет, глупый ты кактус, – я впервые назвала одного из них так вслух. – Только если не сумеете после поцелуя остановиться. Ты уверен, что сможете?
Кай еще раз сглотнул, потом прокашлялся, потом посмотрел на Ройса… Опустил голову вниз и едва заметно помотал ею:
- Не уверен, госпожа… Но… - Тут Кай вскинул на меня свои большие голубые глаза и храбро прошептал: - Но это же нечест…
Потом замолчал, снова посмотрел на Ройса и вздохнул:
- Я все понял, госпожа.
Я засмеялась и сжалилась:
- Так что, если хочется… пользуйся моментом, – и я красноречиво повела глазами на самую очаровательную часть лежащего наложника. Благо он ею кверху.
А сама пересела так, чтобы голова Ройса оказалась между моих бедер. В первый раз с кем-то, кроме Найса. Волнительно и… ужасно любопытно.
Почему-то мне кажется, что будет здорово. Вон, как у парня заплаканные глаза расширились, а в них благоговение и…
Именно в этот момент Кай, наконец, уяснил расклад и чуть слышно выдохнул сквозь зубы.
Раздвинул лежащему ноги и принялся осыпать поцелуями низ ягодиц и нежную складочку между попкой и бедрами. Явно пустил в ход язык, потому что Ройс застонал и приподнял ягодицы ему навстречу.
И сам больше не стал терять времени.
О его губах в своем самом сокровенном месте я, признаться, мечтала давно… и не зря.
Особенно восхитительно это было, когда Кай вошел в парня и начал двигаться. Ройс стонал от наслаждения, а не от боли, потому что я нарочно не тронула те места, о которые сейчас бились бедра Кайя. А я стонала с ним в унисон, чувствуя каждый толчок.
Они просто восхитительны, мои «кактусята». Потому что додумались никуда не торопиться и продлили мое блаженство почти до бесконечности. А когда я все же закричала от вспыхнувшего, как сверхновая, оргазма, кончили сами.
Мне было так хорошо, что я оставила обоих не просто в своей спальне – в своей постели. А Ройса, на чьи губки не могла смотреть теперь спокойно, хотя больше всего сейчас хотела просто спать, вообще уложила в серединку, между собой и Кайем. И мы обнимали его с двух сторон.
Снежный мальчик… ему очень важно чувствовать, что он любим и нужен. А мне не жалко, наоборот – это то, что привяжет обоих «кактусов» ко мне крепче, чем даже клятва личного раба. Ну и просто нравится. Нравится даже больше, чем я готова себе признаться…
- Спать, кактусята.
Глава 21
20 кайаэба 328 года
Вейс:
Дийк, зараза, трахнул так, что у меня все вейдже вышибло, большим таким спермоконцентратом. Вот блин, романтики от него никакой, но зато больше не бьет, и секс классный. И потом, зачем мне снизу романтика? Вот сверху… сверху иногда тянет за мальчишками поухаживать.
Только сейчас не сезон. Сейчас, блин, кто бы за мной поухаживал… Тошно мне и на месте спокойно не лежится. Но Дийк сказал, чтобы сидел и не высовывался. И таким тоном сказал, что сразу понятно - надо сидеть… сидеть… и сидеть. Я до самого утра следующего досидел! С перерывами на поспать и поесть. А потом не выдержал и с рассветом сорвался к озеру. Сейчас нырну – вынырну – нырну – вынырну и… ну не ийтигла, конечно, чего уж там… но полегчать должно!