- Без фиксации будет совсем тяжело, да? - спросила пару секунд спустя, когда он уже остался без одежды.
Найс устроился так, чтобы обхватить руками ножки кровати, поднял голову и посмотрел на меня.
- Зато следы будут просто потрясающие! Так что если их сразу предъявить, все убедятся, что вы действительно на меня как следует рассердились.
- А на привязи следы другие, что ли? - хмыкнула я, обходя распростертое на полу тело. Смугло-золотистое, с плавными переливами мышц. Внизу живота снова сладко колыхнулось, словно и не было потрясающего оргазма и я не растворялась в обессилившей сытости всего пятнадцать минут назад.
Плетка удобно легла в руку, я с ней тренировалась и промазать теперь не боюсь. Вот только взмахнуть пару раз, примеряясь именно к этой. Хвосты средней длины, их три, и они… хищные такие. Красиво. И звук красивый.
Найс обернулся на этот звук. Слегка так… напряженно. Мышцы перекатились под кожей и снова расслабились.
Я встала в шаге, примерилась…
- Сокровище… а сможешь… не молчать? Для меня?
- Не уверен, - прошептал-выдохнул... - Даже для тебя... Лучше потерплю.
Я не стала настаивать. Не все сразу. Просто размахнулась и…
- Готов?
- Да! - как команду отдал, зараза. Ну-ну, Сокро-о-овище!
Плеть свистнула, впиваясь в обе ягодицы сразу. Кончик чуть-чуть завернулся на бедро. Надо встать немного дальше, чтобы попадать точно по заднице...
Глава 29
27 кайаэба 328 года
Лайри:
Удивительно, но стоило мне увидеть, как первые болезненно-выпуклые полосы проступают на покорно вытянутом мужском теле, как сна не осталось ни в одном глазу. И даже съезжающая то и дело бретелька от того, что с большой натяжкой можно назвать ночной рубашечкой, мне не мешала. Наоборот - кроме этой шелковой тряпочки выше колена и на тоненьких лямочках, на мне ничего не было, и это только еще больше возбуждало.
Некоторое время спустя я поняла, что буквально плыву, погружаясь в это действие, как в медитацию.
Плеть была достаточно тяжелая, я вскользь удивилась тому, что Найс выбрал именно ее. В комнате для наказаний были и не такие… зверские. Учитывая, что он сам обозначил полторы сотни, какое-то у него слишком ярко выраженное раскаянье.
Но все эти мысли так и мелькали где-то там, на поверхности, как блики на морской глади, а я все глубже и глубже погружалась в манящую бездну чужой боли.
Найс терпел. Как всегда, потрясающе красиво. Каждый удар - как волна по телу, и новые, сильно вспухающие, наливающиеся болезненным багрянцем полосы.
Сначала он почти не двигался. Потом, когда на третьем десятке я обошла уже расчерченное, блестящее от пота тело и встала с другой стороны, дернулся. Когда я снова слегка захлестнула кончик плети на бедро. Да, специально.
Это очень странно, и в то же время все внутри поет и плавится оттого, что я одновременно люблю и делаю больно.
Я даже остановилась на несколько мгновений, пораженная своей мыслью. Вынырнула из завораживающего танца. Люблю?
Посмотрела на него другими глазами, впитала и рваное дыхание, и непроизвольно вздрагивающие мышцы - оттого, что он напряжен. Мое Сокровище… тебе больно? Да… очень больно. Я это сделала с тобой, и я буду делать это снова. Я тебя люблю. Странно? Ну и пусть!
Найс почувствовал паузу и поднял голову, чтобы посмотреть на меня.
Встретившись с ним глазами, я улыбнулась. Положила плеть на пол, рядом с все еще чуть подрагивающим телом Сокровища, опустилась следом. Кончиками пальцев провела по влажной спине - от мокрых завитков на шее до пунцово-горящих ягодиц. Наклонилась… почти легла вплотную к нему. Обхватив ладонями его лицо, нежно-нежно поцеловала припухшие губы - он их кусал от боли. И молча встала. Взяла плеть. Оторвалась от его ошалело-благодарного взгляда.
Найс тут же отвернулся, опустил голову и снова напрягся в ожидании удара.
А я чуть более трезво оценила его состояние. Мммда. Полторы сотни ТАКОЙ плетью - это ты погорячился, Сокровище. Это я тебя потом неделю выхаживать буду. Но и останавливаться пока рано…
Плеть снова прогудела что-то болезненно-сладкое, впиваясь в покорное тело, и вырвала едва слышный стон. И дернулся он чуть заметнее.
Следующий удар пришелся выше уже исполосованной задницы. Потом ниже, по бедрам. Потом опять выше. И снова…
А вот теперь по ягодицам, сильно, с оттяжкой. Новые полосы среди красноты и припухлости уже не проступают так ярко и заметно.
Найс даже чуть выгнулся и застонал громче. Черт, я уже не понимаю, хочу ли я продолжать порку, или просто хочу ЕГО… все вместе.
Примерно на шестидесятом ударе, когда он уже почти вскрикнул, но сдержался, я остановилась. Оценила композицию.