17 декабря 1991 года, когда они с Билли вернулись в Штаты, Лайза подала на развод в Верховном Суде Манхэттена. Развод она получила без всяких хлопот — постановление вступило в силу уже 27 января 1992 года. В качестве официального обоснования выступал тот факт, что Марк Геро якобы оставил Лайзу в ноябре 1990 года, и с тех пор супруги жили раздельно.
В это время к Лайзе пришло осознание границ ее личных возможностей, что, безусловно, пошло ей на пользу. Вот ее собственные слова: «Как только начинаешь понимать границу своих возможностей, то возникает ощущение, будто кто-то преподнес тебе подарок. Как только тебе говорят, мол, можешь делать то-то и то-то, но только не это, то сразу все становится на свои места. Сегодня я отдаю предпочтение философии «одного дня за один раз» (этому она научилась в клинике Бетти Форд и у «Анонимных алкоголиков») — не стоит брать лишнее в голову. Единственный человек, кого я заставляла страдать, это я сама. Но коль я подводила саму себя, то и исправить положение могу только я. Да-да, вот так. Берешь и исправляешь».
В свои пятьдесят лет Лайза достигла многого, как в личном, так и в профессиональном плане. Оглядываясь назад на прожитые годы, вот как она сама оценивает свои достижения: «У меня есть один-единственный друг, с которым я никогда не расстанусь, — это я сама. Людям же хочется запустить меня в их собственную мясорубку, им хочется искромсать меня в мелкие кусочки и добраться до моих костей. В свое время они перемалывали косточки маме, но со мной этот номер не пройдет. Все почему-то считают, будто я скачу с места на место, как шарик в пинг-понге. Нет, пока что я в своем уме, я не какая-то там дурочка и в состоянии постоять за себя».
Лайза — независимая дама. Она живет в Нью-Йорке и по-прежнему вращается в ночных клубах. В мае 1996 года ее имя вновь оказалось в колонке скандальной хроники в связи с ее выходками в клубе «Ликвид», модном ночном заведении Ингрид Сезаре, известном вольностью царящих там нравов. Вот что пишет обозреватель журнала «Нью-Йорк»: «Эта полубезумная певичка принялась отплясывать на сцене, словно одержимая». Надо сказать, что на сей раз это состояние возникло без участия алкоголя. Завладев пультом диск-жокея, Лайза провела несколько часов, переключая кнопки и тумблеры цветомузыкальной установки и объявляя номера. Это был пресловутый синдром «ребенка в кондитерской лавке», некогда свойственный Хальстону, который он демонстрировал в «Студии 54». Вот что сказала тогда сама Лайза: «Раз Бьянке это можно было в «Студии 54», почему бы Лайзе не попробовать сделать то же самое в «Ликвиде»?
9 апреля 1996 года журнал «Нэшнэл Энкуайер» поведал о том, что Лайза, подобно матери, ищет на свою голову приключений, которые до добра не доведут, и что они с Лорной не желают знаться. Эта история тотчас вынудила Лайзу позвонить сестре в Лас-Вегас, чтобы заверить Лорну, что все в порядке. Лорна находилась в Лас-Вегасе с детьми и женихом, Колином Фридманом; она открывала программу Дона Риклса, посвященную его семидесятилетию. После звонка сестры Лорна поспешила заявить журналистке из «Ю-Эс-Тудей», Джинни Уильямс, что никак не ожидала ничего подобного, потому что Лайза не звонила ей уже больше года.
26 мая 1996 года в лас-вегасском клубе «Билли» Лайза открыла новую концертную программу. Это ее шоу в Лас-Вегасе было построено на материале последнего альбома «Нежно», мелодии которого уходят корнями в ее прошлое, в музыку предыдущего поколения. Среди произведений, включенных в этот альбом, такие «коронные» номера, как «Ты создан для объятий», «Я таю в его объятиях», «Это должен был быть ты», «Рано-рано утром». Для Лайзы все эти вещи исполнены особого смысла.
Вот ее собственные слова: «Обычно меня тянет на песни, в которых рассказывается о том, о чем в глубине души мечтаю я сама. Обычно это мощные, чуждые всякой сентиментальности, бодрые и энергичные вещи. Но, говоря по правде, песни этого альбома гораздо ближе к моему истинному «я» — сентиментальные, романтичные, порой даже глуповатые. Обычно я не исполняю таких песен на публике».
Альбом «Нежно» появился на свет благодаря автомобильной поездке по Западному Лос-Анджелесу, по той части Бульвара Сансет, что обычно именуется «Стрип». Лайза, сидя за рулем, слушала «Таковы шансы» в исполнении Джонни Мэтиса и неожиданно поймала себя на том, что «ловит от этого кайф». Поддавшись настроению, она тотчас, что, впрочем, для нее типично, подрулила к первому попавшемуся на глаза магазину грамзаписи и, влетев внутрь, потребовала показать ей, где у них тут пластинки для души. Стоит ли удивляться, что в ответ на нее уставились изумленные работники магазина. Именно в этот момент ей пришло в голову сделать альбом из старых, добрых, душещипательных вещей, некогда, в пору ее детства, звучавших в исполнении таких ее закадычных приятелей, как Фрэнк Синатра, Сэмми Дэвис-младший, и других, кого она знала по Нью-Йорку и Голливуду. Выход этого альбома положил конец двухлетнему периоду бездействия, в течение которого Лайза дала лишь пару-другую концертов.