Как и при работе над любой картиной, во время съемок «Артура» не обошлось без проблем, однако самой неприятной из них оказалась та, которую никто не предвидел, – поклонники Лайзы. Несколько эпизодов снимали в Нью-Йорке, и зеваки воспринимались съемочной группой как нечто само собой разумеющееся. Чего они никак не ожидали – так это того, что нью-йоркские улицы будут запружены поклонниками Лайзы. Для Стива Гордона, режиссера и сценариста, это был не только его первый режиссерский опыт, но и первый опыт работы со «звездой», за которой тянулся шлейф идолопоклонников.
Вот что он вспоминает: «К середине утра нас уже окружала многотысячная толпа. Мы превратились в достопримечательность для туристов. Люди говорили друг другу: «Пойдем, посмотрим на отель «Плаза», на Статую Свободы, а по пути взглянем, как там снимают «Артура».
Съемки происходили в конце лета 1980 года, стояла жуткая жара, но на это никто не обращал никакого внимания. Вокруг съемочной площадки толпились зеваки, расталкивая друг друга, чтобы пробиться поближе к предмету своего обожания.
«Люди со смеху покатывались, глядя на Дадли, – в замешательстве рассказывал Гордон, – но зато они так и норовили дотянуться до Лайзы и прикоснуться к ней. Словно от нее исходила некая магическая сила, которую они хотели у нее позаимствовать».
Это восторженное отношение к актрисе разделяли как ее партнер по картине, так и сам режиссер. Вот что рассказывает Дадли Мур: «Во время съемок нетрудно было все время оставаться в приподнятом настроении, ведь рядом всегда находилась Лайза. Ее уверенность в себе притягивала людей». А вот мнение Гордона: «По-моему, она – просто чудо, наглядный пример щедрой натуры. Она дарила Дадли то самое комическое облегчение, в котором он так нуждался. Она – все то, что вы о ней думаете. Она ничего не знает и одновременно знает все».
Закончив съемку эпизодов с ее участием, Лайза отправилась с концертной программой и вернулась только в мае 1981 года, чтобы доделать последние штрихи. «Артур» вышел на экраны в июле.
К сожалению, кинокритики, в отличие от участников съемок, восприняли ленту довольно прохладно, хотя у зрителя она пользовалась успехом. Дэвин Ансен из «Ньюсуика» полагал – как, впрочем, и многие другие кроме него до начала съемок, – что «Артур» просто обречен на успех. Вот как он выразился по поводу вышедшего на экран фильма: «Артур» – не лучшая комедия сезона, что весьма прискорбно, потому что в нем задействованы самые лучшие комедийные силы – Дадли Мур и Лайза Миннелли. Но снимем с Лайзы ответственность за неуспех картины – ей просто не дали развернуться».
Стэнли Кауффман из либеральной «Нью Репаблик» не согласен с Ансеном – по его мнению, именно Лайза в первую очередь повинна в том, что фильм, как комедия, не сумел обрести верного звучания: «В «Артуре» немало презабавнейших моментов, но ни в одном из них не увидишь официантку в исполнении Лайзы Миннелли. Каким-то образом она умудрилась превратить любое место, любой эпизод – будь то, например, кухня где-нибудь в Квинсе – в лас-вегасский сентиментальный будуар». А вот что писал Джон Саймон из консервативного «Национального Обозрения»: «Джил Эйкенберри – симпатичная талантливая актриса, но из нее нарочно сделали какое-то убожество, но даже так – даже так она в тысячу раз лучше, чем Лайза Миннелли. Хотя мисс Миннелли и держится довольно сдержанно, все равно от нее исходит свойственная только ей физическая и духовная омерзительность».
Полин Коль из «Нью-Йоркера», одна из наиболее авторитетных обозревателей того времени, также критически отзывалась о работе Лайзы, которая, по ее мнению, как бы «выпала» из великолепной игры окружавших ее звезд, таких, как Дадли Мур и сэр Джон Гилгуд. Полин Коль писала: «Одна задумка, которая так и не сработала, – это приглашение в картину Лайзы Миннелли. Мур и Гилгуд словно отскакивают друг от друга, они играют на одном поле. Однако стоит появиться Миннелли, как ни от кого она не отскакивает, и все трое как бы существуют сами по себе. Мне трудно представить себе, какой должна быть эта Линда, но я сильно сомневаюсь, что мисс Миннелли это тоже известно. Когда ей следует казаться трогательной, она вас заводит, она таращит свои знаменитые глаза, словно только что увидела привидение. И все равно у вас остается впечатление, что Артуру все-таки лучше бы жениться на Хобсон».
Уже давно ходили разговоры о том, что Лайза принимает наркотики, особенно после похорон матери, когда она сидела на транквилизаторах, или же когда водила дружбу с Хальстоном, который сам не мог без них прожить. Однако Лайза отрицает какую-либо зависимость от наркотиков, хотя и признается, что однажды пробовала курить то, что она называет «косячок-другой», но ей не понравилось, как она потом себя чувствовала. Если у нее к чему и выработалась зависимость, настаивает она, так это к «Мальборо», которыми она дымит сигарета за сигаретой, или «Гран-Марнье» с «кокаколой». Но, пожалуй, главная из ее проблем в том, что касается «Артура», проистекала из ее подражания главному герою. Ходили упорные слухи о том, что ее злоупотребление спиртным и наркотиками отрицательно сказывается на работе над фильмом.
Есть доля иронии судьбы в том – хотя одновременно это было вполне предсказуемо, – что в относительно тесном мирке шоу-бизнеса во время съемок «Артура» вновь пересеклись жизненные пути Лайзы и ее бывшего мужа Питера Аллена. В 1981 году Питер сочинил для картины лейтмотив. Эта мелодия «Тема Артура», написанная в сотрудничестве с композитором-исполнителем Кристофером Кроссом, удостоилась «Оскара» в номинации «Лучшая песня». Карьера Питера продолжалась и дальше – ему то сопутствовал успех, то неудача, – пока в 1992 году его жизнь не оборвалась в результате заболевания СПИДом.
Вскоре после выхода «Артура» на экраны Лайза отправилась в концертное турне по Австралии, Японии и Филиппинам. Кислые отзывы критиков о ее последней работе вдребезги разбили и ее надежды сыграть Эву Перон в экранизации знаменитого мюзикла «Эвита», а также стоили ей еще двух-трех ролей, на которые она тогда претендовала. Тем не менее Лайзе удалось взять себе в представители Сэма Коэна, агента из Международного творческого менеджмента. Подобного рода представительство, вполне соответствующее ее звездному статусу, помогло ей и дальше получать престижные роли и концертные контракты, хотя и не все, на которые она рассчитывала.
Ее следующее крупное турне по Африке и Европе прошло гладко. Началось оно осенью 1982 года в довольно-таки необычном месте, в Ботсване, на юге Африканского континента. Американцы, наверняка, никак не могли взять в толк, с какой стати звезда такого масштаба, как Лайза, отправилась в африканскую глушь, развлекать кучку слонов и жирафов – это первое, что, по всей видимости, приходило в голову ее поклонникам при словах «Ботсвана, Южная Африка». Хотя на самом деле выступала она в так называемом «Сан-Сити», громадном игорном курорте, устроенном на манер ЛасВегаса. Лайза дала там одиннадцать концертов, получив за это миллионный гонорар. В турне ее сопровождала труппа из четырнадцати музыкантов и танцоров. После Ботсваны вся эта компания отправилась на север, где их ждали концертные залы Парижа, Милана, Рима и Вены.
1983 – концерты и воспоминания
Чем больше старел Винсенте, тем сильнее Лайза привязывалась к отцу. 19 февраля 1983 года в день его восьмидесятилетия она устроила для него юбилейный прием в Палм-Спрингс. Винсенте был стар и утомлен жизнью, и в конце января ему поставили кардиостимулятор. Однако его четвертая жена, Ли Андерсон, с которой он сочетался браком в 1980 году, несмотря на опасения окружающих, что он ей не пара, окружила его вниманием и заботой. Он долго за ней ухаживал, а она оказалась любящей и терпеливой, так что их брак стал для него, пожалуй, самым счастливым. Никто не сомневался, что благодаря заботам Ли Винсенте проживет еще дольше.
Лайза частенько навещала отца в его доме на Крисчен-Драйв в Беверли Хиллз, наведываясь туда не реже раза в месяц. Она рассказывала ему последние сплетни и новости из мира шоу-бизнеса и музыки, чем вносила разнообразие в его жизнь. Она также познакомила Винсенте кое с кем из своих новомодных друзей – например, с Майклом Джексоном. Вторая дочь Винсенте, Кристина «Тина-Нина», от второй его жены, жила в Мексике со своими детьми, Винсенте и Земинией – других внуков у него не было. Она также навещала отца время от времени, однако с Лайзой близости у нее не возникло, по крайней мере такой, какая существовала между тремя детьми Джуди – Лайзой, Лорной и Джои.