— ...Сукунабикона? — повторил Ёсихико, глядя как бог задумчиво закрыл глаза и умолк.
До того Сукунабикона-но-ками весело резвился в предложенных ваннах, но теперь…
— Хоидзин… Ёсихико…
Наконец, Сукунабикона-но-ками повернул к ним распаренное лицо. Ёсихико подался вперед, с нетерпением ожидая продолжения. Неужели на седьмой раз они все-таки угадали?
— ...лся.
— Э? Что?
Голос Сукунабикона-но-ками прозвучал так тихо, словно тот не мог сдержать чувств. Ёсихико повернул ухо. Когане подвинул морду ближе и заблестел глазами.
— Пе… — с трудом выдавил из себя Сукунабикона-но-ками.
— Пе?
— Перегрелся…
С этими словами сварившийся вкрутую божок растекся по миске.
— Вот уж не думал, что бога можно докрасна отварить…
Срочно вытащив Сукунабикона-но-ками из миски, Ёсихико уложил его на полотенце, схватил первый попавшийся журнал с мангой и принялся обмахивать пострадавшего. Когане тем временем бросал на него укоризненные взгляды.
— Не будь ты лакеем, нести бы тебе пару божественных наказаний.
— Так сказал бы хоть что-нибудь! Сам во все глаза на него таращился!
— У меня нет привычки опускаться по шею в горячую воду. Я не знаю его меры.
— Ну да-а, ну да-а, ты же у нас пуши-истый. Тебе и без ва-анны тепло! — язвительно огрызнулся Ёсихико и снова опустил взгляд на покрасневшего Сукунабикона-но-ками.
Может, Ёсихико и сам слишком увлекся, но, кажется, обошлось без серьезных последствий.
— Прости, Ёсихико… мне в воде всегда так весело… что я немного заигрался, — лежавший на смоченном холодной водой полотенце Сукунабикона-но-ками поднял взгляд на Ёсихико и виновато улыбнулся.
— Да нет, это ты прости, надо было давать время на отдых.
Ёсихико и самому стало весело наблюдать за реакциями бога, поэтому его обуял азарт. Они искали ванну, которая смогла бы расслабить Сукунабикона-на-ками, а добились совершенно противоположного и выварили бедолагу до изнеможения.
— ...Чем слабее я становлюсь с годами, тем чаще вспоминаю былые времена, когда купаюсь… — проговорил, не вставая, Сукунабикона-но-ками, прерывая самобичевание Ёсихико. — На ум приходят те дни, когда мы вдвоем с Окунинуси-но-ками путешествовали по всем уголкам страны. Мы так много трудились, что нам не хватало времени ощутить усталость, но какими же плодотворными были те дни.
Бог сомкнул веки, словно обращая взор к давно минувшим дням.
— Во времена, когда я был полон сил, мне и в голову бы не пришло желание лишний раз понежиться в горячей воде… Возможно, я просто преследую собственные воспоминания и гоняюсь за теми деньками, когда я был молод и полон стремлений.
— Преследуешь воспоминания?.. — повторил Ёсихико и почувствовал, как заныло правое колено.
До того, как сломать колено, Ёсихико воспринимал свободу и легкость движений как должное. Он и сейчас порой вспоминал те деньки. Не то чтобы он раскаивался за свою беспечность, но все равно почему-то прокручивал в голове.
И задумывался: кем бы он был сейчас, не сломай тогда колено?
Может, и Сукунабикона-но-ками думает о чем-то подобном?
— В этом мире время не стоит на месте, — спокойным голосом обратился к товарищу Когане. — Не потому ли ты здесь, что когда-то был молодым? Лист на дереве тоже не может окраситься осенним цветом, не побывав зеленым.
— Разумеется, — Сукунабикона-но-ками грустно улыбнулся. — Я не сожалею о той поре и не хочу в нее вернуться. Просто почему-то тону в этих воспоминаниях и ничего не могу поделать.
Сукунабикона-но-ками посмотрел на свои морщинистые руки.
— Быть может, даже я, прожив целую вечность, немного устал… — пробормотал он словно сам себе, выдохнул и умолк.
Некогда глубоко почитаемый бог, обладатель огромного храма и уважения многих людей, растерял столько силы, что сейчас даже обратился за помощью к лакею.
— Ёсихико, мне очень понравилась баня, которую ты приготовил. Всякий раз, когда ты менял воду, я открывал для себя что-то новое. Наверное, без тебя я бы с этими чудесами никогда не познакомился бы, — не слишком уверенно сказал Сукунабикона-но-ками, глядя на Ёсихико. — Но, похоже, это не совсем то, что способно пробрать меня до глубины души.
— Ну да…
Может, развлечение у них получилось неплохое, но отдых телом, кажется, должен быть иным.
— Но вода, которую ты ради меня набирал, меня и правда согрела, — Сукунабикона-но-ками устроился поудобнее на подушке из полотенца и улыбнулся Ёсихико. — И может, по-хорошему этого достаточно…
Услышав в голосе бога нотки смирения с неизбежным, Ёсихико опустил взгляд и через секунду покачал головой.