— Причём голова Тобэ погребена дома у Оно?.. — пробормотал Ёсихико, переваривая слова.
Он и не думал, что Тацуя живёт в храме, о котором к тому же ходит такая слава.
— Как раз где-то здесь и была битва с армией императора, которая шла из Химуки на восток в поисках места для новой столицы, — вдруг заговорил Когане, долгое время молча слушавший их разговор в тени дерева. — Даже я не знаю наизусть всей истории Страны восходящего солнца, но о крупных битвах наслышан.
Глаза Когане сверкали в тени, настолько же тёмной, насколько ярко светило солнце.
— В конце концов император победил и доверил эту землю Амэномитинэ-но-микото, такому же небесному богу, как и он сам. Можно сказать, он передал ему эту землю, как случилось в Идзумо. Разница в том, что эта передача состоялась на пролитой крови.
Ёсихико молча сглотнул. Многие люди пролили кровь в той битве, в том числе Тобэ Нагуса. Как же сильно нужно сопротивляться, чтобы враг решил расчленить твой труп? Получается, правление Амэномитинэ-но-микото держится на многих жертвах, в том числе Тобэ Нагусы.
— Ёдзи, зачем вы рассказываете Хагиваре эти сказки? — потрясённый жестокой историей Ёсихико услышал голос вернувшегося Тацуи. — А что касается работы моего отца, то он просто прикрывается древностью нашего храма, чтобы толковать бессмысленные истории так, как ему нравится.
Как всегда, трудно было понять, говорил Тацуя с разочарованием или злостью.
— Ты как всегда. Только услышишь об отце, так упрямиться начинаешь, — бросил Ёдзи, оборачиваясь к Тацуе, затем вдруг посмотрел на Ёсихико: — Во, кстати, про кандзаси!
Ёсихико машинально выпрямился.
— Может, отец Тацуи сможет тебе что-нибудь подсказать?
— Ёдзи! — осуждающе выкрикнул Тацуя. — О чём это вы? Мой отец не сможет ему помочь!
— Но он всё равно разбирается в древности лучше музейных работников. Своди уж товарища, он из самого Киото приехал.
— Это ведь не повод… — продолжал упрямиться Тацуя, потому что Ёдзи будто бы не видел никаких преград.
Судя по словам Тацуи, между ним и отцом и правда серьёзный разлад, но в то же время Ёсихико не мог отказаться от встречи с человеком, который якобы хорошо разбирается в древностях.
— Если он может мне помочь, я бы хотел с ним поговорить… можно?
Ему было неловко перед Тацуей, но он не мог забыть о делах.
— Хагивара… — Тацуя посмотрел на него в сомнениях, будто пытаясь что-то сказать.
Неловкую тишину нарушило ворчание Ёдзи:
— Не, ничего не выходит, — он вздохнул и опустил фурин. — Плохой сегодня ветер. И вообще он, по-моему, год от года слабеет.
Ёдзи вытер вспотевший подбородок и посмотрел на молельню. Листочки свисающих фуринов слегка покачивались, но приятного перезвона не было слышно.
— Раньше такой ветер был, что звон фуринов слышался издалека, — Ёдзи сел на крыльцо конторы, вытянул ноги и включил вентилятор на полную мощность.
Ёсихико бросил ещё один взгляд на молельню. Молчали колокольчики, над ними безмолвствовало синее небо. Сейчас оно казалось ещё более летним, но что-то в его цвете навевало осеннюю тоску.
Часть 4
— Тацуя! — услышал он голос сестры на фоне вечернего полумрака и гудения насекомых. — Тацуя, ты где?
Но маленький Тацуя упрямо не отвечал. Не из вредности и не потому, что хотел спрятаться — он прекрасно понимал, что сестра в два счёта отыщет его. Его мать погибла, когда он был во втором классе, и с тех пор сестра всегда старалась заменить её, хоть и была всего на пять лет старше. Она знала его лучше, чем кто-либо другой.
— Так и знала, что ты здесь.
Наконец, сестра добралась до рощи за домом, где отыскала Тацую и разочарованно вздохнула.
— Ты опять поругался с отцом?
Она всё ещё была в школьной форме — видимо, только что вернулась. Сестра уверенно подошла к Тацуе по опавшим листьям, освещая его карманным фонариком. В воздухе пахло влажной землёй, повсюду пели жуки.
— Мне сегодня Тору и Рюдзи сказали, что мой отец ненормальный.
Тацуя, до сих пор не снявший бейсбольную форму, отвёл взгляд. Он учился в пятом классе начальной школы и уже привык к насмешкам в свой адрес, но всё стало гораздо хуже с тех пор, как кто-то заметил в колонке одного еженедельника статью о том, как исследователь древностей ставит под вопрос истории о богах.
— Они говорят, мой отец только и делает, что порет чепуху.
Будучи школьниками, они не могли разбираться в таких вещах. Наверняка это взрослые их надоумили. Но это лишь доказывает, что есть люди, которые так считают.