— Хараока-а! — позвал девушку один из спортсменов у входа на станцию, махая рукой.
Хараока кивнула Ёсихико и побежала обратно, на ходу отзываясь громким «бегу-у».
Часть 2
Пусть в студенческие годы Ёсихико спал почти на всех парах, каждый день он исправно приходил на занятия секции. В те времена он был полон сил, и даже после окончания тренировок каждый вечер развлекался с приятелями. Вместе со своими товарищами они ездили на барбекю, готовили ларёк к культурному фестивалю, и неудивительно, что благодаря этому у Ёсихико появилась девушка: миниатюрная особа, работавшая менеджером бейсбольной секции.
Она сама призналась ему в любви, да и сам Ёсихико интересовался ей, так что встречаться они начали практически сразу. Правда, в те времена Ёсихико так увлекался дружбой с товарищами по клубу, что влюблённым редко когда удавалось ходить куда-либо вдвоём. В памяти Ёсихико остались лишь разговоры по делу в клубе и переписка на телефоне — воспоминаний о том, что они с ней куда-то ходили, почти нет. После окончания учёбы пути разошлись, и работа поглотила их с головой. Они начали отдалятся друг от друга, и отношениям пришёл закономерный конец.
Конечно, она была не самой роскошной девушкой, но Ёсихико очень нравились её обаятельная улыбка и непринуждённые жесты.
— Блестящих идей не появилось? — спросил сидевший на кровати Когане, вылизывая шерсть.
Весь день Ёсихико думал над тем, как исполнить заказ Хасихиме, но в итоге попросил дать ему время и вернулся домой. С учётом того, что от дома до её святилища всего полчаса езды на электричке, он мог примчаться по первому же зову.
— Всё ещё думаю…
Ёсихико смотрел на открытку, лежавшую перед ним на столе. Он и подумать не мог, что работа над этим заказом вдруг наведёт его на мысли о бывшей девушке. Ёсихико понятия не имел, где она сейчас и чем занимается, но хлопотливая работа посредницей для бывших однокурсников – это как раз в её стиле. В частности — то, что она в век повсеместного распространения электронной почты не поленилась разослать открытки.
Кратко вздохнув, Ёсихико перевёл взгляд на компьютер. Сразу после возвращения с Сеты он залез в поисковики, но, конечно же, не нашёл ни хорошего способа заставить гребцов покинуть реку, ни идей о том, как усмирить гнев Хасихиме. Единственное, что он отыскал — несколько сайтов с легендами по запросу «мост Сэта-Карахаси».
— «Как Таваратота Хидесато сколопендру истребил»?.. — прочитал Ёсихико, придвинувшись к монитору.
Эта легенда гласила о том, что в своё время один воин откликнулся на просьбу богини-дракона, жившей под мостом Сэта-Карахаси, и прикончил огромную сколопендру на горе Миками. Скорее всего, эта богиня-дракон — как раз Хасихиме.
— Ничего себе, какая Хасихиме известная, даже легенды о ней пишут.
Ёсихико листал сайт, подперев рукой подбородок. Может, сейчас она и обитает в крохотном святилище, но недаром же эту богиню прозвали Королевой Драконов.
— Какая сколопендра? Та, что с горы Миками? — спросил услышавший бормотания Ёсихико Когане, упёршись передними лапами в стол.
— Угу. Тут говорится, что её убил человек по имени Таваратота Хидесато… это выдумка?
Может, он просто случайно раздавил жучка, а потом историю раздули до того, что в ней появилась гигантская сколопендра? К тому же трудно поверить, что Хасихиме просила людей о помощи.
— Нет, это правда. Я и сам слышал эту историю, — Когане положил челюсть на стол и указал мордой на экран монитора. — В своё время этого Таваратоту Хидесато звали Фудзивара-но-Хидесато, под этим именем он убил Тайру-но-Масакадо35.
— Э? — Ёсихико ошеломлённо повернулся к Когане, вдруг услышав хорошо знакомое имя. — Тайру-но-Масакадо? Того самого Масакадо?!
— Именно. Я всегда считал, что в истории ты слаб, но имя Масакадо тебе знакомо?
— Какое там знакомо, Масакадо весьма знаменит даже сегодня!
Говорят, его голова закопана в Токио. Об этом жутковатом месте рассказывают и в журналах, и по телевизору. Но, если честно, имя Фудзивары Хидесато Ёсихико слышал впервые.
— Говорят, он даже в молодости был великолепным воином. Хасихиме заметила это и попросила его убить сколопендру.
Ёсихико увидел в этих словах свет надежды и на радостях схватился руками за щеки Когане.
— Так это же значит, что Хасихиме прислушается к просьбе Хидесато?!
— Эй, прекрати чесать мне горло!
— Почему бы нам не отыскать этого Хидесато? Ты ведь известный бог, Когане, позови нам его.
— Я же сказал, хватит меня гладить!
Когане вырвался из хватки Ёсихико и отряхнулся, словно выбравшись из воды.
— Хидесато уже тысячу лет как мёртв! Никакой Хоидзин не может вызвать мертвеца из мира духов! И вообще, с какой стати я должен таким заниматься? Это ведь тебе поручили заказ!
— Да, ты прав…
Выслушав хлёсткий ответ, Ёсихико обессиленно растёкся по стулу. Неудивительно, но так просто отделаться не получилось.
— И вообще, не забывай, что ты ещё не выполнил мой заказ! Я сижу здесь вовсе не для того, чтобы помогать тебе!
— Да-да, знаю-знаю.
— Что это за тон?! И вообще, мне кажется, твоё почтение ко мне…
— О, сообщение от Хитокотонуси!
— Гр-р-р-р! Ты меня вообще слушаешь?! — взревел Когане, пока Ёсихико открывал социальную сеть.
«Когда злится богиня, это всегда тяжело. Удачи».
— …Эх, отстранился от проблемы, — протянул Ёсихико.
Он надеялся обсудить с Хитокотонуси проблему, но в итоге так и не нашёл никаких зацепок. Возможно, стоит задать вопрос, что делать в такой ситуации, всезнающему интернету.
За спиной о чём-то причитал Когане, а Ёсихико вздохнул и вновь уставился в монитор, за неимением других вариантов вбив в поисковик «Фудзивара Хидесато».
Глубокая ночь.
Ёсихико пробудился, словно вдруг всплыв со дна на поверхность воды, и какое-то время рассматривал до боли знакомый потолок.
Он так и не придумал, что ему делать, и в итоге случайно заснул, разлёгшись на кровати. В комнате царила непроглядная темень, а в ногах Ёсихико разлёгся и занимал немало места лежащий животом кверху и посапывающий Когане. Похоже, лис день ото дня становился всё бесстыжее. Часы у изголовья кровати сообщили, что сейчас 2 часа 44 минуты.
— …Какое неприятное время…
Мало того, что четвёрка — вообще цифра зловещая36, свою роль сыграло и то, что днём Ёсихико расспросил Когане об усинококу-маири, а слово «усинококу» как раз обозначает промежуток между 1 и 3 часами ночи.
Кое-как подавив неприязнь, Ёсихико решил снова заснуть, но вдруг услышал странный звук и вновь открыл глаза.
За дверью его комнаты раздавался такой звук, будто кто-то тащил по полу что-то тяжёлое. Чаще всего доносились звуки трущейся ткани, но иногда они перемежались глухим стуком, словно кто-то что-то ставил на пол. Сначала звуки исходил со стороны лестницы, но подступал всё ближе.
— …Что это?
Ёсихико неспешно откинулся с постели и посмотрел на дверь. В такое время вся его семья должна спать. И даже его младшая сестра отлично знала о том, что плохой сон — злейший враг красоты, и допоздна почти никогда не засиживалась.
Сонливость резко отступила. Ёсихико встал с кровати, стараясь не издавать ни звука, и вытащил припрятанную под кроватью бейсбольную биту. Он никогда не думал, что вновь возьмётся за неё, и уж тем более, что она потребуется ему в качестве оружия.
— ...Что такое? — зевая, спросил Когане, проснувшийся от движений Ёсихико.
Ёсихико приставил указательный палец к губам, прося вести себя тише, а затем повёл подбородком, указывая на дверь.
36
Как известно, одно из чтений иероглифа «четыре» в японском созвучно со словом «смерть».