Когда Котаро уверил Томохиро и уговорил попробовать, тот кивнул, а затем побежал к главному святилищу. Ёсихико проводил маленькую спину взглядом и обронил:
— Я думал, он скажет, что молитвы бесполезны.
После этих слов Котаро скосил на него удивлённый взгляд.
— Что я слышу? Разве не ты истово молился перед каждым экзаменом и игрой?
— Разве? — быстро ответил Ёсихико, надеясь поскорее замять тему.
Поскольку Когане столько жалуется на эту тему, наверняка и сами жрецы не слишком хорошо относятся к людям, которые молятся лишь о личной выгоде.
Котаро бросил на отступившего Ёсихико подозрительный взгляд, а затем вздохнул.
— Неважно, о чём ты просишь, любая искренняя молитва обязательно достигнет богов. Этого я отрицать не буду. Конечно, меня не устраивают чересчур эгоистичные просьбы взрослых людей, но… — Котаро сложил руки на груди и начал расхаживать. — Если боги отвернутся от мальчика, который в такой холод бегал и искал их друзей, я рассержусь на них.
В ответ Ёсихико усмехнулся, выпуская белый пар изо рта.
— А я всё думал, не предложишь ли ему помолиться за него?
На эти слова Котаро горестно вздохнул и повернулся к Ёсихико.
— Не стану же я брать деньги с ребёнка. Или что? Ты бы заплатил?
— С какой стати я? — удивлённо отозвался Ёсихико.
Котаро что, денег у него потребовать хочет?
— Ну как же, пойти на всё ради младшего брата.
— Он мне не брат.
— Тайный ребёнок?
— Это соседский мальчик!
Ведя такую беседу, они гуляли по территории храма.
Последняя церемония уходящего года закончилась, территория опустела. Лишь Томохиро стоял перед главным святилищем и напряжённо молился. Уже скоро храм должен закрыться, чтобы начать подготовку к празднованию Нового Года. Вновь его двери откроются, когда часы пробьют полночь.
— …Ты знаешь, я просмотрел новогоднюю церемонию целиком, — сменил тему Ёсихико, глядя на бормочущего Томохиро. — И впервые увидел ритуал с твоим участием. И, ты знаешь… задумался на тему того, что вот так почитание богов и передаётся из поколения в поколение.
Услышав такие слова из уст Ёсихико, до недавних пор не проявлявшего никакого интереса к храмам, Котаро наигранно изумился.
— Тебя что, лихорадит? Понимаю, заморозки.
— Да не в этом дело!.. Просто подумалось.
До сих пор слова Когане о том, какими должны быть церемонии, не укладывались в голове, но теперь Ёсихико увидел, что они состоят из возложения подношений, чтения молитв и благодарностей за благословения. Он словно вновь открыл для себя тот факт, что жрецы, в отличие от большинства прихожан, приходящих лишь молиться, совершают все эти дела.
— «Мацуру», японский глагол, обозначающий почитание богам и служение им, восходит к слову «мацурау», — вдруг произнёс Котаро, прислонившись к колонне служебного здания. — Есть у него и другой оттенок — «мацу», «ожидание» того, что бог вселится в мирской объект. Но сегодня мало кто помнит об этом значении, и поэтому церемонии ассоциируются у людей с праздниками и шумом.
Ёсихико понял, что и сам относится к несведущему большинству, кисло улыбнулся и навострил уши.
— Да и канун Нового Года в своё время назывался «днём уединения». По традиции в него уединялись в семейном святилище до наступления утра следующего года. Но сейчас, когда канун Нового Года и посещение храма разделились, и развилась транспортная сеть, люди предпочитают посещать новогодние службы в самых больших и знаменитых храмах.
Котаро поднял взгляд на свинцовые тучи, готовые в любой момент разразиться снегом. Он вздохнул, выдыхая белое облачко.
— Времена меняются, и с ними изменилось столько всего, что я, один жрец, ничего не могу с этим поделать… Но я, как жрец, могу лишь соблюдать традиции. Только продолжать их.
Ёсихико посмотрел на лицо своего лучшего друга. До сих пор Ёсихико видел на нем лишь веру в сверхъестественное, но теперь смог разглядеть, что его друг совершенно серьёзно обдумывает своё положение как жреца.
— …можешь лишь соблюдать?
Но если так, то что может разгильдяй вроде него самого?
Ёсихико посмотрел на белый пар, появившийся от собственного вздоха.
Его невольно выбрали заместителем лакея, но может ли он соблюдать…
— Я всё! — вернулся к ним Томохиро, закончивший молитву.
— Всё богам передал? — с доброй улыбкой обратился к нему сложивший руки на груди Котаро.
— Передал!
— Ну, тогда всё будет хорошо.
Котаро и Томохиро стукнулись кулаками. Ёсихико посмотрел на это, а затем озвучил вдруг пришедшую в голову мысль.
— Кстати, я тебе точно больше не нужен?
Самое важное в храме должно начаться как раз после закрытия. Однако Котаро неожиданно быстро заявил:
— Ты достаточно помог. Жена жреца благодарит тебя. Идите с Томохиро домой. Пообедаем как-нибудь в другой раз.
— Ага, ладно… так, погоди-ка, — воспротивился Ёсихико, недовольный тем, что его уже отпустили домой. — А как же бонус?
— Бонус?
— Обалденная жрица-студентка?!
— Она уже здесь, — с ухмылкой сказал Котаро, указывая пальцами на зал для собраний. — Но разве я говорил, что познакомлю тебя с ней?
— …Чего?!
Не может быть. Как же планы Ёсихико по знакомству, встрече Нового Года и непринуждённым разговорам с переодетой храмовой жрицей студенткой?
— А, кстати, у меня с этой девушкой сейчас будет совещание. Но храм закрыт, иди домой.
— Ну-ка стой.
— Хочешь поговорить с ней, приходи на праздничную службу. Если купишь праздничный амулетик, она тебе даже улыбнётся. Но трогать не вздумай.
— Верни мои мечты!
Томохиро ошарашенно следил за разговором.
— Когда у меня был день рождения, мы вместе должны были пойти в ресторан, но папа поехал в командировку, и в итоге мы с мамой ели торт сами, — тихо объяснил Томохиро, когда они шли из храма по дороге, освещаемой заходящим солнцем. — На рождество мы собирались дружно куда-нибудь съездить, но мама задержалась на работе допоздна, поэтому вместо этого мы с папой вместе ели в «KFC».
По словам Томохиро выходило, что у его папы-сисадмина и мамы-медсестры нередко случались ненормированные рабочие дни, из-за чего им редко удавалось отметить какой-нибудь праздник вместе.
— Поэтому я помолился о том, чтобы мы хотя бы Новый Год встретили вместе. Ведь мы обещали друг другу, что вместе поедим новогодней еды, куда-нибудь сходим, и вообще отметим всей семьёй.
Однако вчера вечером его отца срочно вызвали на работу из-за проблем с сервером, а маме пришлось подменять коллегу, с которой случилась неприятность. Пусть Томохиро и привык оставаться дома один, он всё равно волновался.
О том, что его родители вновь не смогут сдержать обещание.
— Поэтому я попросил богов, чтобы на Новый Год вся наша семья собралась вместе.
Томохиро тут же поспешил заметить, что об этом никому нельзя рассказывать.
— Кроме тебя, Ёсихико, ты особенный.
— Спасибо, что ли, — с усмешкой ответил Ёсихико на расчётливую фразу.
Поскольку имени бога храма Онуси нет в молитвеннике, Ёсихико не видел его, но вряд ли хоть какому-то божеству будет неприятно услышать такую замечательную молитву. Эмоциональный Хитокотонуси от неё наверняка бы прослезился и постарался подбодрить паренька.
— Интересно, услышали ли боги мою молитву? — спросил Томохиро, с беспокойством глядя в небо.
Ёсихико хмыкнул и подумал, что на это ответить. Наверняка бог храма Онуси услышал молитву, но Ёсихико не знал, сможет ли он её исполнить. Если вспомнить слова Окё, то боги, долгое время живущие на одной и той же земле, начинают относится к живущим на ней людям, как к своим детям, и если те упорно просят о каких-то мелочах, то иногда богам хочется исполнить капризы смертных. Но окончательное решение, в конце концов, остаётся за богом Онуси.