— А-а, в-вы помните, что произошло вчера? — осторожно обратился Ёсихико к недоумевающей женщине, решив, что первым делом нужно доказать свою невиновность.
— Э… вчера? — женщина перевела взгляд на Ёсихико, моргнула и начала перечислять, загибая пальцы: — ...Я выпила чаю в Гионе, затем пошла в бар, потом в пивную в Понто-тё, поела рамен в Тенъити…
Ёсихико почувствовал облегчение и в то же время осознал тщетность своих усилий. Возможно, она и сама смогла бы добраться до дома.
— Затем ты подобрал меня на мусорке… вроде так? Не перепутала?
— Насчет Гиона и так далее сказать не могу, но встретились мы и правда у мусорохранилища. Чтобы сохранить доброе имя и вам, и мне замечу, что вы так и норовили уснуть, поэтому я привел вас к себе домой. Ничего другого я не замышлял и, конечно же, не делал.
Ёсихико поднял руки, словно демонстрируя собственную невиновность. Впрочем, если бы кто спросил, действительно ли молодого мужчину не посещали никакие неуместные мысли, он бы слегка замешкался перед тем, как все отрицать.
Женщина озадаченно моргнула, продолжая глядеть на него, и вдруг спросила:
— Слушай, тебя… как зовут?
Тут Ёсихико вспомнил, что еще не успел представиться, сел на одеяле в более приличную позу, поклонился и объявил:
— Хагивара Ёсихико.
На мгновение женщина изумленно вытаращила глаза, но уже следующую секунду в комнате раздался смех такой радостный, что от него сразу стало светлее.
— Вот оно что! Стало быть, ты Ёсихико!
Голос женщины вдруг стал настолько нечеловечески прекрасным, что у Ёсихико отвисла челюсть. Он еще не успел окончательно одолеть сон и не мог переварить происходящее.
— Э? Вы меня знаете?.. — недоуменно спросил Ёсихико.
Женщина удовлетворенно улыбнулась, скинула одеяло и встала с кровати. Теперь Ёсихико заметил, что она выше него, ее роскошные волосы доходят до середины спины, а черты лица чарующе прекрасны. Пожалуй, когда говорят об азиатских красотках, имеют в виду именно таких женщин.
— Спасибо за помощь. Может, мы и встретились случайно, но это все сильно упрощает.
— Упрощает? — коротко отозвался Ёсихико, все так же сидя на одеяле.
Женщина не стала отвечать прямо. Вместо этого она хитро улыбнулась и...
— Прости, что так внезапно, но отныне я живу у тебя, — заявила она, и Ёсихико снова раскрыл от изумления рот. — И для начала схожу-ка в ванную.
— Э, а, секунду!
Ёсихико так и не смог ее остановить. Женщина покинула комнату и, напевая под нос “интересно, где она”, спустилась по лестнице.
— Она не абы кто, — тихо обратился Когане к ошарашенному Ёсихико.
Еще мгновение назад тот думал броситься следом за женщиной, но остановился и обернулся.
— ...В смысле?
— Ты не заметил? Сидя на кровати, она смотрела прямо на меня. Прибавь к этому ее смех, прозвучавший в комнате столь прекрасной музыкой. Она богиня…
— Богиня? Она?!
После слов Когане Ёсихико понял, куда дует ветер, и взял со стола молитвенник. Вчера перед уходом имя бога значилось в нем мутными чернилами. Неужто…
— С… Сус… как это вообще читается?
Потерпев очередное поражение от божьего имени, Ёсихико сдался на милость пушистого поисковика. Когане заглянул в молитвенник и, что с ним случалось нечасто, резко переменился в лице.
— Ясно… надо же было именно этой химегами25… Теперь понятно, откуда в ней столько величия…
— Э? Кто она?
Когане молчал так подозрительно, что Ёсихико почуял неладное. Что за богиня им попалась?
Однако когда Когане уже собрался раскрыть правду, в дверь позвонили. Спускаясь по лестнице, Ёсихико жаловался на то, что нежданный гость объявился очень некстати, а едва увидев по ту сторону двери непередаваемо ледяной лик, совсем оцепенел. У входа в его дом стояла немного нервная Хонока.
— Х-Хонока?! — растерялся Ёсихико при виде девушки, которая выглядела такой напряженной, словно готовилась кого-то убить.
После случая с Накисавамэ-но-ками они несколько раз пересекались в храме Онуси и на дорогах, но никогда еще Хонока не приходила к Ёсихико домой. Более того, они и адресами-то не обменивались. Наверняка Хонока выведала, где живет Ёсихико, у Котаро, но зачем?
— А-а… — протянула Хонока, сегодня одетая в белое пальто с голубым шарфом на шее, а затем вновь на несколько секунд погрузилась в молчание.
Наконец, она протянула Ёсихико полиэтиленовый пакет, который держала в руках.
— Мне… дали слишком много… Чтобы не отвлекать господина Фудзинами, я…
Внутри пакета обнаружилась картонная коробочка, целиком заполненная спелой клубникой.
— О, клубника! — Ёсихико про себя отметил, что ягоды выглядят очень аппетитными. — Извини, что тебе столько пройти пришлось. Не замерзла?
Расшифровав слова девушки, он пришел к выводу, что кто-то подарил храму очень много клубники, и Хонока отнесла излишки Ёсихико вместо Котаро. Забирая пакет, Ёсихико на мгновение коснулся руки Хоноки и удивился тому, насколько холодной она оказалась. Дороги в их районе шли не самым очевидным образом, и непосвященный мог плутать по ним довольно долго. Возможно, Хонока тоже умудрилась заблудиться.
— Нет…
Хонока потупила взгляд и поспешила спрятать руки за спину. С учетом того, как тяжело ей давалось общение с другими людьми, поход к чужому дому наверняка потребовал от девушки немало мужества. Отсюда и напряженный взгляд, которым она его встретила.
— Могла бы и Котаро послать. Все равно он наверняка собирается потом зайти, чтобы их съесть.
Будучи приятным на поверхности человеком, Котаро уже обзавелся в доме Ёсихико собственной кружкой, палочками для еды и статусом почетного сына. А если учесть мнение матери и сестры о Ёсихико, возможно, что единственного сына.
— ...Прости, — тихо ответила Хонока, и Ёсихико поспешил добавить:
— Нет, я не в этом смысле, не извиняйся! Да и вообще, при чем тут Котаро? Я очень рад, что ты пришла. Спасибо.
Выражение лица Хоноки наконец-то потеплело, и девушка медленно выдохнула.
— Как там Накисавамэ-но-ками, жива-здорова? — поинтересовался Когане, выглянувший из-за ног Ёсихико.
— Да… Я собиралась ей тоже отнести…
В ходе исполнения заказа Накисавамэ-но-ками временно покинула колодец, но уже скоро возвратилась в него, чтобы продолжить свою работу. Хонока с тех пор начала навещать ее еще чаще. Наверняка богиня, не способная выйти наружу, несказанно обрадуется клубнике — символу начала весны.
— И еще… я…
Хонока вновь напряглась и отвела взгляд. Она беззвучно шевелила губами, словно хотела что-то сказать, но не могла выдавить из себя ни звука.
— ...Что? — попытался поторопить ее Ёсихико.
Хонока решилась, сжала кулачки и подняла голову.
— Если у тебя есть время…
Но тут слова ее оборвались, а лицо словно сковало льдом.
— Хонока?
Ёсихико недоуменно посмотрел на нее, но вдруг со спины донесся громкий возглас, заставивший его содрогнуться и обернуться:
— Э-эй, где у тебя масла для ванной? Ты же водопроводной водой моешься?
Из раздевалки появилась женщина в одном только банном полотенце. Обнаженные плечи, пышный бюст и длинные ноги идеальной формы приковывали к себе взгляд не терпящей возражений силой.
— Тут ведь не онсен. Если в воду ничего не добавлять, кожа вся высохнет, — назидательно добавила она, а затем недоуменно наклонила голову.
— ...Прости, что помешала, — выговорила Хонока после секундной паузы.
— П-подожди!
Заметив в глазах девушки искру презрения, Ёсихико тут же схватил за руку развернувшуюся Хоноку. Он понимал, что если отпустит ее, то тем самым навлечет на себя излишние подозрения.
25
Синтоистский термин, обозначающий жен, дочерей и прочих богинь, прочно ассоциирующихся с неким важным богом.