— Давайте не будем обсуждать сейчас леди Форсуэлл, — простонал Лукас и закрыл лицо ладонью.
Жизнерадостность вернулась к Уорту вместе с официанткой, которая принесла выпивку.
— Спасибо, любовь моя, — улыбнулся он девушке, после чего снова обратил все свое внимание на друга. — Я всего лишь хочу сказать, что если ты хочешь найти женщину, которая полюбит тебя, а не титул, то мероприятия сезона со всей их претенциозностью — не те места, где это возможно.
— Да, — кивнул Лукас со вздохом и отсалютовал герцогу кружкой. — Разве я не то же самое сказал? Поэтому я и старался избегать всей этой мишуры два года.
— Ах, значит, поэтому игнорировал скучные балы в «Олмаксе»? — Уорт усмехнулся. — А я-то думал, что всему виной противный чуть теплый чай и светская болтовня ни о чем, из-за чего их всячески избегал я.
— Все знают, что ты не ходишь туда, где не подают бренди, — заявил Белл, глядя в упор на друга.
Уорт подмигнул ему в ответ.
— Не спорю. И еще там нельзя сорвать банк, как у Холистера.
Это был любимый игорный дом Уортингтона, где он и проводил практически все свое свободное время, имел карт-бланш и регулярно то выигрывал, то проигрывал небольшие состояния.
Лукас почесал подбородок и, невидящими глазами уставившись на кружку, пробормотал:
— Если бы в обществе не знали, что я граф, шансов найти пару у меня было бы больше.
Выпивка, очевидно, развязала ему не только язык, но и мысли.
Смех Уортингтона разнесся по всему помещению паба.
— Я бы многое дал, чтобы это увидеть. Граф одевается как простолюдин, чтобы найти истинную любовь. В этом есть что-то экзотическое, не так ли?
Клейтон тоже засмеялся и покачал головой, а Беллингем, склонив голову набок, вполне серьезно заметил:
— А знаете, это не такая уж безумная идея.
— Ты о чем? — не понял Лукас.
— Чтобы переодеться простолюдином и отправиться на поиски жены, — напомнил маркиз.
Уортингтон похлопал друга по плечу и опять расхохотался.
— Ты спятил, старина? Вроде бы даже не пил…
Беллингем вообще не употреблял спиртное. В его кружке было рисовое молоко или еще что-нибудь не менее экзотическое. Он предпочитал держать свои мысли и чувства под контролем, и друзья это знали. Именно он всегда отвечал за то, чтобы они всякий раз добирались до дома благополучно, избегая ненужных встреч с патрулями и университетскими чиновниками в Оксфорде. Маркиз подался вперед и устремил взгляд на Лукаса.
— Если все хорошенько обдумать, это может сработать.
— Нарядиться простолюдином? — Лукас растерянно моргнул. — И что дальше?
— Да его все знают как облупленного, — заметил Клейтон. — Как он может измениться?
— Ты предлагаешь ему надеть маску или изменить внешность? — спросил Уорт, похлопывая себя пальцем по подбородку. Он уже не улыбался, скорее наоборот: всем своим видом выражал серьезность.
Лукас несколько минут в недоумении смотрел на Белла, потом перевел взгляд на Уорта.
— Вы ведь это несерьезно? Как это можно осуществить?
— Нет, речь не о костюме, — пояснил Беллингем. — Я думал скорее о… подходящих обстоятельствах.
— Что ты имеешь в виду? — заинтересовался Уортингтон, подавшись вперед.
— Вы меня пугаете, — подал голос Лукас. — Что, действительно всерьез обдумываете, как эта нелепая идея может сработать?
— К примеру, пусть это будет… прием в загородном доме, — предположил Беллингем, обращаясь к Уортингтону и не обращая внимания на замечание Лукаса.
Тот тряхнул головой и прищурился.
— Прием в загородном доме — это хорошо.
— Но это будет не какой-то там прием неизвестно где, конечно, — продолжил Белл. — Его должен устроить один из нас — тех, кто принимает участие в эксперименте.
— Эксперимент? — оживился Клейтон. — Вряд ли мне что-то нравится больше, чем опыты и эксперименты. Кстати, так уж совпало, что я устраиваю ежегодный прием в своем загородном доме и собираюсь разослать приглашения.
Виконт произнес все это таким будничным тоном, словно между прочим, как будто только что не подлил изрядную порцию масла в огонь, медленно, но верно разгоравшийся.
— Эксперимент? Какой эксперимент? — очнулся Лукас.
Беллингем щелкнул пальцами.
— Прием в загородном доме — то, что надо, Клейтон!
— Нет-нет-нет! Подождите! — Лукас, сидевший между Беллом и Уортом, заерзал на стуле. Надо как-то срочно протрезветь. Его друзья, похоже, лишились рассудка, даже Белл, обычно самый уравновешенный и хладнокровный. — Никакой прием в загородном доме не сможет изменить мою внешность. Меня все равно узнают.