Плечистый охранник у входа посторонился при виде полицейского значка. Широким, уверенным шагом Кевин Галлахер направился в кабинет Костелло. Но его опередил охранник, позвонивший по внутреннему телефону.
Тщательно скрывая беспокойство, Фрэнк Костелло поднялся навстречу вошедшему офицеру:
— Добро пожаловать, мистер Галлахер. Чем могу быть полезен?
Полицейский поморщился:
— Брось ломать комедию, Фрэнки. Мы ведь хорошо знаем друг друга.
Улыбка на лице Костелло сразу погасла.
— Садись, чего стоишь, — бросил Галлахер.
Досадуя на секундную слабость, Фрэнк нащупал задницей мягкое кресло и сел.
Лейтенант Галлахер сунул в рот сигарету. Изысканно-блатным жестом зажег спичку об край стола. По виду он был вылитый гангстер: зачесанные назад темные волосы, массивная, как у бульдога, нижняя челюсть, золотой перстень на мизинце.
— Может, выпьем по стаканчику? — развязно предложил Костелло, заранее зная ответ.
— Я на службе, — сухо отказался Галлахер.
— А я на работе, — улыбнулся Костелло.
— К тому же, — процедил лейтенант, — я не пью с убийцами.
Костелло даже глазом не моргнул.
— Вы меня с кем-то путаете, офицер.
Галлахер выпустил несколько колец дыма:
— На улицах идет снег, Фрэнки. И в этом снегу ты слишком много наследил. Ты больше не маленький мальчик с «пушкой», дерущий с лоточников по пять монет в неделю. От тебя начинает сильно вонять. Так что ДАЖЕ Я это чувствую. Усекаешь?
— Мистер Галлахер, — ответил Костелло, — я не делаю ничего плохого. Ну, выпивка, ну, девочки, покер — это же естественно. Люди хотят весело провести время, и я предоставляю им такую возможность. «Сухой закон» очень непопулярен. Он как бы есть, но на самом деле его нет. И я не виноват в этом. Я честно зарабатываю деньги.
Полицейский не был настроен на долгую полемику.
— Рассказать тебе, почему убили Джорджа Джей Гудспета?
Костелло сжал зубы.
— Я, конечно, не знаю, кто его убил. Пока, — добавил Галлахер, — но думаю, что очень скоро узнаю. Это была грубая работа, Фрэнки.
— Я не мокрушник, — прохрипел Костелло. Он оставался спокойным ценой огромного напряжения.
Лейтенант пропустил его слова мимо ушей:
— Но тебе повезло, Фрэнки. У тебя есть шанс. Откровенно говоря, покойный Гудспет был изрядным куском дерьма. И мне на него глубоко начхать. Я согласен, — лейтенант хмыкнул, — КАК БЫ забыть об этом. Но так уж получилось, что я представляю закон. А закон должен получить компенсацию за Джорджа Гудспета. Скажем, тысячу баксов. Такую сумму ты будешь платить мне каждый месяц.
— Это большие деньги, мистер Галлахер, — ровным, тихим голосом произнес Костелло.
— А свобода вообще очень дорогой товар. Тебе ли не знать об этом, Фрэнки?
Костелло молча встал, открыл сейф и бросил на стол пачку денег. Лейтенант Галлахер так же молча переложил доллары себе в карман.
— Встретимся через месяц, — уходя, бросил он.
Костелло вынес вопрос о Галлахере на сходке. Но пока что решить эту проблему было невозможно. Лейтенант держался чертовски осторожно, не пил, не пользовался услугами шлюх, а деньги тратил во время отпуска где-нибудь в Европе. Разобраться с ним смогли только два месяца спустя. В этом деле им помог не кто иной, как Джонни Торрио. Он приехал в Нью-Йорк в поисках поставщиков алкоголя для увеселительных заведений Чикаго и не замедлил навестить своих «маленьких друзей».
— Я знал, что вы пойдете в гору, ребята, — сказал он, сидя в «Клаб 21» за бутылкой хорошего контрабандного рома.
— Но у нас есть проблемы, Джонни, — вздохнул Фрэнк Костелло, — нам очень мешает один легавый.
Все дальнейшее было просто и красиво. Гангстеры обменялись услугами: Торрио взялся избавить своих друзей от лейтенанта Галлахера, а те взамен должны были познакомить его с Уэкси Гордоном.
Торрио хорошо знал главарей всех пяти семейств мафии в Нью-Йорке, которые обладали нужными политическими связями. При посредничестве Фрэнка Айяле Торрио обратился в муниципальный совет Манхэттена. К его проблемам прислушались. Шеф полиции капитан Брэкстон, выполняя просьбу своих друзей, перевел лейтенанта Галлахера на Статен-Айленд. Легкость, с которой была выдернута эта заноза, произвела огромное впечатление на Луканиа и Костелло. Фрэнк тут же предложил гениальную идею: