– Мне об этом ничего не известно, —вздохнул Пань, – но, полагаю, правитель уезда осведомлен лучше. Господин Тэн лично занимается расследованием этого преступления, что, разумеется, можно понять, поскольку жертвой стала его собственная жена! Трагедия, ужасная трагедия, господин Шэн!
– Это очень грустная новость для всех друзей семьи, – проговорил судья Ди. —Ведь госпожа Тэн была поэтессой и, я думаю, занимала видное место в здешнем женском поэтическом кругу?
– Вижу, вы не слишком хорошо знаете семью Тэн! – с улыбкой покачал головой Пань. – Понимаете, они очень редко появлялись на людях. Правитель уезда, безусловно, исполнял все возложенные на него обязанности, но, кроме этого, больше нигде не бывал. У господина Тэна нет ни одного близкого друга среди местной знати. Он придерживается мнения, что правитель уезда обязан быть совершенно беспристрастными не иметь никаких привязанностей. Да и госпожа Тэн почти не выходила из дому. Разве что иногда гостила по несколько дней у вдовой старшей сестры. Муж последней, богатый землевладелец, умер совсем молодым: ему было тридцать пять, а жене – тридцать. После его смерти вдове остался великолепный дом за Северными воротами. Кстати, тамошний воздух очень шел на пользу госпоже Тэн. Ее служанка говорила, что госпожа всегда возвращалась от сестры на редкость веселой и бодрой. Бедной женщине это было просто необходимо, потому что в последние две недели она чувствовала себя неважно – побледнела и совсем загрустила… И вот теперь она умерла!
Судья, как и подобало в таких случаях, вежливо помолчал, а затем попытался предпринять еще одно нападение.
– Сегодня я видел в одной лавке картину, написанную местным художником по имени Лен Тэ, – как бы невзначай заметил он. – Говорят, он был хорошо знаком с госпожой Тэн.
На лице старика мелькнуло удивление, но, немного подумав, он кивнул:
– Я об этом не знал, но, полагаю, вполне возможно. Лен Тэ состоял в дальнем родстве с покойным зятем госпожи Тэн и тоже часто бывал в поместье ее старшей сестры. Да, они вполне могли там познакомиться. Большое несчастье, что Лен Тэ умер таким молодым, – он был одаренным художником. Мастерски рисовал цветы и птиц. Особенно ему удавались лотосы – Право, я никогда не видел более оригинальных изображений этих цветов!
Судья подумал, что этот разговор его ник чему не привел: правда, он выяснил, где могли познакомиться влюбленные, но ни на шаг не приблизился к разгадке тайны. Ди по-прежнему не знал, кто был тем загадочным соглядатаем. Описание хозяйки дома свиданий, казалось, прямо указывало на Паня: высокий, худощавый, властный вид, хромота… Судья решил попробовать подступиться к советнику с другой стороны и доверительным тоном обронил:
– Вчера вы мне много рассказывали об исторических памятниках города, но их лучше осматривать днем… Когда же опускается темнота, одинокого путешественника, естественно, тянет к э-э-э.., более современному искусству, более осязаемой красоте, если можно так выразиться. Не сомневаюсь, что у вас здесь есть несколько мест, где прелестные женщины..
– У меня никогда не было ни склонности, ни свободного времени для столь легкомысленных развлечений, – холодно перебил его Пань. – Поэтому я не могу вам ничего посоветовать на этот счет. – Старик поморщился, но, вспомнив, что этот грубый субъект как-никак прибыл с рекомендацией от правителя округа, он с натянутой улыбкой добавил: – Понимаете, я очень рано женился, у меня две жены, восемь сыновей и четыре дочери.
Судья Ди с тоской подумал, что эта искренняя и весьма выразительная картина семейной жизни полностью исключает предположение о нездоровых склонностях старика Паня. Нет, таинственным соглядатаем явно был совсем другой, пока еще не известный судье человек. Может быть, стихи госпожи Тэн дадут ключ к разгадке? Ди допил чай.
– Я простой торговец и не смею претендовать на глубокое понимание литературы, но всегда с искренним восхищением читал стихи правителя уезда, – проговорил судья. – К несчастью, мне не доводилось видеть стихотворений его жены. Не могли бы вы подсказать, где их найти?
– Это трудная задача! – Пань недовольно поджал губы. – Госпожа Тэн была женщиной исключительно тонкой и скромной. Правитель уезда рассказывал мне, что много раз пытался убедить жену обнародовать хоть что-нибудь, но она всегда решительно отвергала саму мысль об этом, и ему приходилось отступать.
– Очень жаль, – вздохнул судья Ди. —Мне хотелось почитать стихи госпожи Тэн, чтобы иметь возможность сказать о них похвальные слова, когда я отправлюсь выразить правителю уезда свои соболезнования.