Сердце Патриции учащенно забилось. В ее памяти с пугающей отчетливостью стали одна за другой воскресать картинки из прошлого. В замок Бейнзов они приезжали с Малькольмом несколько раз.
Здесь она встречалась с Раймондом, вновь и вновь вспоминая о его поцелуе. И о своем позоре…
Выйдя из машины, Эндрю и Сьюзен с благоговением уставились на замок.
– Точно такой был в сказке про «Спящую красавицу»! – воскликнула Сью, изумленно тараща глаза. – Правда, мам?
– Правда, солнышко, – ответила Патриция.
Раймонд сиял. Фамильный замок с самого детства являлся для него гордостью, оплотом, святыней. Видеть, с каким восторгом смотрят на него дети, доставляло ему огромную радость.
– Наверное, в этом замке живет принцесса? – спросила Сью, продолжая рассматривать старинное здание.
– Нет, малышка, – сказал Раймонд, подходя к Сьюзен и опускаясь перед нею на корточки. – Но, если хочешь, ты будешь принцессой этого замка.
Глаза девочки загорелись.
– Наш дом в Ньюпорт-Ньюсе совсем другой, – отметил Эндрю. – Он белый и очень маленький.
Но в нем живем только мы с мамой и Сью. А у вас, дядя Раймонд, наверное, много детей?
Патриция заметила, как лицо Раймонда, посветлевшее в ходе разговора с Эндрю и Сьюзен, вновь напряглось. Между бровей у него образовалась глубокая складка, а глаза потемнели.
– Нет, Эндрю, – ответил он. – Детей у меня вообще нет.
На мордашке мальчика отразилось неподдельное удивление.
– А почему? – немного помолчав, поинтересовался он.
Несчастный вид Раймонда так растрогал Патрицию, что она чуть было не сделала сыну замечание. Вообще-то своего мальчика ей было жаль ничуть не меньше. С того момента, как она увезла его из Глазго четырехлетним малышом, он ни разу не видел отца и практически не общался с мужчинами. Поэтому сейчас, несмотря на то, что был коммуникабельным и подвижным, он вел себя настороженно и несколько робко.
– Я был бы очень рад, если б в моем замке поселились два таких чудесных ребенка, как вы со Сьюзен, – сказал Раймонд, печально улыбаясь. – И я относился бы к вам, как к собственным детям.
Почему ему так тяжело разговаривать на эту тему? – думала Патриция, глядя на Раймонда, продолжавшего сидеть перед Эндрю и Сьюзен на корточках. Наверное, они с Лилианой тоже мечтали о детях…
Бедняжка Лилиана ушла из жизни совсем молоденькой. Ей было двадцать лет, когда произошла та жуткая авария: Их с Раймондом семья просуществовала всего полгода.
– Пойдемте же в мой замок! – воскликнул Раймонд, поднимаясь и протягивая Эндрю и Сьюзен обе руки.
Дети с воодушевлением протянули ему свои ладошки, и они втроем зашагали к парадному входу.
На протяжении некоторого времени Патриция с каким-то неприятным чувством, похожим на ревность, смотрела им вслед. Ее сердце внезапно охватила необъяснимая тревога. Еле различимый внутренний голос подсказал ей, что Раймонд с этого момента никогда больше не отпустит ее детей.
Она отмахнулась от неприятных предчувствий и медленно зашагала вслед за Раймондом, Эндрю и Сью.
4
Старинный замок, принадлежащий представителям рода Бейнз, на протяжении столетий сохранялся в первозданном виде. Ревностно заботился о своем доме и Раймонд.
На стенах в просторном холле висели портреты славных предков семейства Бейнз. Длинные коридоры замка устилали дорожки с орнаментом родовой шотландки.
Малая гостиная была обставлена старинной мебелью. На стене, противоположной камину, висели два ножа и спорран – большая меховая сумка, украшенная головой барсука и бахромой. Один из ножей – дирк – был длинным с черной рукояткой, покрытой серебряной вязью. Второй нож – скин-ду – оказался небольшим, отделанным слоновой костью. Все эти вещи некогда принадлежали самому воинственному и прославленному предку Бейнзов, Эдмунду.
Огромная библиотека с редчайшими экземплярами книг, банкетный зал, ранее используемый как место для балов, а также собраний именитых представителей соседних кланов. Затем малая и главная гостиные, столовая, многочисленные спальни и комнаты для гостей, кабинет, а также кухни и помещения для проживания слуг – вот что включал в себя старинный замок.
Несмотря на то, что все старинное, несущее на себе знаки той или иной эпохи, бережно в нем сохранялось, технический прогресс не обходил стороной эти древние стены. Ванные комнаты и кухня в замке были оснащены современным оборудованием, главная гостиная и банкетный зал – высококачественной теле – и радиоаппаратурой. К тому же на прилегающей к дому территории располагался огромный бассейн.
Раймонд обожал свое родовое гнездо. Величественные стены, впитавшие дух его смелых, вольнолюбивых предков, как будто придавали ему силы, помогали в труднейших ситуациях, утешали и вдохновляли…
Было половина восьмого. Обсудив по телефону с исполнительным директором своего предприятия текущие дела, Раймонд прошел в малую гостиную, плеснул в стакан скотч и, опустившись в глубокое кресло перед камином, задумчиво уставился на пляшущие языки огня. На дворе стоял июнь, но погода не баловала. Зарядивший сегодня в полдень дождь до сих пор не закончился, и было довольно прохладно. Почему Эндрю сказал, что их дом в Ньюпорт-Ньюсе совсем маленький? – размышлял Раймонд. И отчего одежда, в которой все они приехали, выглядит весьма и весьма скромно? На что Патриция тратит получаемые от них деньги?
Он сказал ей, что перед ужином хочет видеть ее в малой гостиной. И она пообещала присоединиться к нему, после того как уложит в постель детей.
В его памяти всплыли те потрясающие минуты, когда она спала в машине, уткнувшись лицом в его грудь. Он пересел на заднее сиденье сразу, как только увидел ее задремавшей. Патриция выглядела настолько невинной и чистой, что удержаться от соблазна и не привлечь ее к себе было невозможно.
Через четверть часа в коридоре послышался стук каблучков.
Густая волна желания захлестнула Раймонда с головой, и он, поражаясь собственным ощущениям, сделал большой глоток скотча.
Прежде чем появиться, Патриция негромко постучала в дверь.
– Входи! – крикнул Раймонд, откидываясь на спинку кресла. Ему хотелось выглядеть как можно более спокойным и безразличным.
На Патриции была приталенная светло-серая блузка и юбка цвета цикламен. Она выглядела очаровательно, несмотря на то что ее одежда явно не отличалась дороговизной.
– Проходи же, Патриция, я не кусаюсь! Устраивайся, где тебе больше нравится – на диване, в кресле, – предложил Раймонд, когда его гостья в нерешительности остановилась у двери.
Она смущенно улыбнулась, прошла к дивану и опустилась на него. Диван стоял намного дальше от Раймонда, чем свободное кресло.
– Выпьешь чего-нибудь? – спросил он.
– Чего-нибудь безалкогольного, – ответила Патриция. – Я все еще чувствую себя уставшей, боюсь, от спиртного быстро опьянею.
– Как пожелаешь. – Раймонд поставил стакан со своим напитком на столик с резными ножками, поднялся с кресла, прошел к бару и, налив в высокий стакан апельсиновый сок, подал его Патриции.
Она осторожно взяла бокал, стараясь не касаться пальцев Раймонда.
– Насколько я понимаю, твоей мамы нет дома. В противном случае мы бы уже увиделись с ней, – сказала она, отпив немного сока.
– Да. Мама уехала в гости к подруге, – ответил Раймонд, вернувшись на место и взяв со столика бокал со скотчем.
Патриция многозначительно кашлянула.
– Зачем же ты предлагал мне ее в качестве компаньонки?
– Но ты ясно дала понять, что в компаньонке не нуждаешься. – Раймонд рассмеялся. – Может, уже передумала?
Патриция покачала головой и тяжело вздохнула.
– Раймонд… – начала она, явно сильно нервничая. – Мы с Сьюзен и Эндрю не можем остаться в Шотландии навсегда. Надеюсь, ты понимаешь…
Раймонд прищурил глаза.
– Нет, не понимаю, – ответил он жестко. – Здесь твои дети будут иметь все, что им требуется. Об этом позабочусь я, моя мама, Розмари с Джарвисом и все остальные члены семьи. Становление характера Эндрю волнует меня особенно серьезно. Если я не обзаведусь сыном, то должен буду передать права главы рода старшему из сыновей своих братьев, то есть Эндрю. А мальчик растет без отца. – Он пристально посмотрел на Патрицию.