— Странно, — пожал плечами парень. Почему люди не торопятся? Так и опоздать можно! Он прицепил к ошейнику Джина поводок и вручил Лане. — Жди меня здесь и никуда не уходи.
Денис ринулся в ближайшую каморку.
— Дядя Миша! — крикнул он. — Ты еще не готов?
Бывший бомж стоял спиной к двери, покачиваясь на пятках.
— Я остаюсь, — так и не обернувшись, тихо сказал Стальев.
— Но почему? — удивился Денис. — Ты же мечтал, строил планы!
— Как мне жить наверху? Вернуться на работу в милицию? Когда узнают, как пропил квартиру, бродяжничал — не возьмут. Разыскать жену? Зачем я ей сдался, она и так ушла от меня. И где жить? Опять на теплой трубе? Следовало не бежать от жизни, а налаживать ее в своем времени. Теперь поздно… Уходи. Тебя ждут другие.
Хромов хотел открыть дверь в комнату Алика, но она оказалась заперта. Денис забарабанил в створку кулаком.
— Не трать на меня время, — показался в чуть приоткрытом проеме Ласков. — Я не пойду с вами.
— А ты чего боишься? — насупился Денис.
— Да меня арестуют, как только где-нибудь вынырну!
— Но ты же не убивал.
— Не убивал. Но ты сам подтвердил, что подозреваемый по делу один — я. А по убийствам срока давности нет… Да и пообвык я тут. Ни кризисов, ни дефолтов, ни братков.
— Но наверху настоящая жизнь, — попробовал возразить Хромов. — А здесь…
— …вечность, — напомнил Алик. — И я выбрал ее.
— Денис! — раздался голос сверху.
Парень вышел на середину коридора: у лестницы на втором этаже стояла Мила Евгеньевна.
— Я слишком давно в лакуне, — торопливо объясняла Крон. — Мир, который сложился наверху, уже не мой. Не смогу понять и принять то, как он устроен. Изменилась страна, изменилось общество, люди переориентировались на другие ценности.
— Но вы же хотели доказать свою невиновность!
— А кому ее доказывать? Нет тех, кто меня осуждал. Прощай! — и, не желая больше спорить, Мила Евгеньевна, скрылась в нише.
Денис ринулся к профессору. Оба Аганиных сидели, нахохлившись, на диване. По их усталым лицам было видно, что и они провели беспокойную ночь.
— Анатолий Борисович, вы же мечтали вырваться отсюда! — Денис уже хрипел от досады. — Вы лучше других знаете, как лакуна парализует волю. Убеждали меня, что не может быть прекрасным "остановившееся мгновение", что смысл человеческой жизни в движении времени, от настоящего к прошлому!
— И я не изменил своего мнения, молодой человек, — потер разболевшиеся виски Анатолий Борисович. — Да, лакуна — наркотик для тех, кто в нее попал. Но она стала моей средой обитания. Что мне делать наверху? С кем общаться? Меня никто не помнит и не знает.
— Вас прекрасно помнит жена Крылова, — Хромов предпринял еще одну попытку переубедить Аганина. — Она так обрадовалась, узнав, что вы живы, не пропали. Вы сможете увидеться с ней.
— Но Сашка погиб, — трагически заключил профессор. — Хочешь, чтобы я постоянно помнил об этом, разговаривая с вдовой?
— Егор, — попробовал "достучаться" до Аганина-младшего Денис. — Разве ты не мечтал вылечиться? Я посмотрел в Интернете, подобные операции уже успешно делают в Москве. Конечно, они стоят дорого, но мы найдем деньги. Обратимся в благотворительные фонды.
— Деньги?! — ахнул юноша. — Теперь за операции надо платить?! — и он прижал к груди свой талисман — пенал, в котором хранил шприц с ампулой. — Как же так, папа?
— Вот видишь, поэтому мы и остаемся. Наверху, — и профессор обратился к Хромову, — я потеряю сына. Так что лучше забудь про нас. И торопись.
Денис не мог себе позволить дальнейшие уговоры: "дверь" вот-вот откроется. И парень бегом, лавируя в коридоре между столом и стульями, кинулся на кухню.
— А Травкин? Ты забыл про него! — Лакуна слишком маленькая и поэтому практически все разговоры Лана слышала.
— Раз он не вышел, значит, тоже передумал, — вдаваться в подробности времени не оставалось.
Денис схватил девушку за руку и вместе с Джином буквально втолкнул в нарисованный на полу квадрат.
Ну и пусть кто не хочет — остается. Люди поражены болезнью, так называемым "синдромом лакуны". Никто из них не нашел выхода наверх потому, что они и не собирались по-настоящему возвращаться. Таким в какой-то момент мог стать и сам Денис. Мог, но не захотел. И Лане не позволит.
Глава 30
… Наконец, с лица исчезла пугающая бледность, Лана сделала глубокий вдох и открыла глаза. С ресниц слетели несколько не растаявших снежинок. Девушка испуганно посмотрела вверх.
— Неужели все напрасно? — разочарованно прошептала она. — Мы снова в лакуне? И я никогда-никогда не вырвусь в реальный мир?!