Ваграм ей снился постоянно. Не отпускал, даже здесь он терзал ее душу, потому что неизменно гнался за ней во сне, а она все убегала и убегала, в конечном итоге находясь в тупике. Фрейд бы сказал, что это полностью отражает ситуацию в реальности, и был бы прав. Но как не хотелось думать об этом…
— Завтра непременно приходите, — Тинатин встала, взяв внука за руку. — Если Алико не сожжет дом, вечером отметим день рождения Отара.
Лали рассмеялась, запихивая несколько конфет мальчишке в карман, пока никто не видит. Его глаза лукаво блестели, а сам он с обожанием посмотрел на нее.
Дальше ее ждали грандиозные планы — помощь дедушке в огороде, а также закрутки с татой. Девушка с большим энтузиазмом взялась за дело, тем более что работа всегда сопровождалась интересными смешными историями.
Следующее утро порадовало их невероятным солнышком и непривычной для конца октября жарой. Лали налегке выбежала из дома, вновь услышав крики соседки. Та неслась по улице, пытаясь загнать обратно кур, выпущенных Алико. Стоило ей поймать парочку и перекинуть во двор, как тут же этот хулиган перебрасывал их обратно.
Тинатин что-то кричала, ругалась с ним, но Лали не понимала, о чем речь, признав лишь несколько грузинских слов— «убью», «Боже мой» и «скотина».
Как всегда, выходка заставила ее смеяться до боли в животе. Ей показалось, Алико, будучи таким активным и свободолюбивым, просто хотел порадовать запертых животных личным пространством. Немного придя в себя, она кинулась к женщине, помогая ей отогнать кур от дороги.
Мальчишка, увидев, что его любимица пришла на помощь бабушке, как ни в чем не бывало, переметнулся в их лагерь, и теперь гнался за пернатыми, заставляя их вернуться в курятник. Тинатин в изумлении сыпала проклятиями и пыталась отшлепать внука, но тот, пританцовывая и виляя своей круглой попой, все время уворачивался. Это добило Лали, которая так и стояла посреди проезжей части, запрокинув голову и хохоча.
Благодаря раннему часу, машин практически не было. Редкие же из них просто объезжали место происшествия. Поэтому, когда где-то рядом остановился внушительный престижный внедорожник, Алико бросил свое занятие и уставился на автомобиль с интересом. Девушка, у которой никак не получалось успокоиться, проследила за его взглядом. И вмиг выпрямилась, увидев человека, сидящего за рулем.
Ваграм вышел и медленно приблизился к ним, лениво поднимая очки. Зеленого цвета поло и светлые джинсы ему невероятно шли. Лали и не помнила, когда в последний раз видела его в одежде вне делового стиля. И сейчас, пока он шагал, с удивлением отмечала, что кажется намного моложе. А, может, дело в слабой улыбке, тронувшей его губы, или же в глазах, в которых плясали бесенята? Выглядел мужчина как истинный представитель власть и денег имущих, и присущая ему аура уверенно и моментально распространялась вокруг. Да так, что пульс участился.
— Привет, — произнес Ваграм.
Вот так просто и легко.
Словно и не было ничего плохого.
А у нее внутри все так сложно.
А потом он протянул руку и вытащил перышко из ее волос.
И до Лали вдруг дошло, что она предстала перед ним в простых шортиках и майке, в потрепанных кедах, да и с дурацкими косичками, которые заплетала тата, чтобы внучке легче работалось. Ваграм увидел ее гоняющей кур и ржущей, как лошадь, на всю улицу.
Не совсем так ей представлялась их следующая встреча. Краска стыда залила лицо. Как так-то? Почему стоит ему появиться, у нее тут же возникают какие-то комплексы, которых раньше не замечала? Перед глазами вдруг возникла четкая картинка, как он идет в обнимку с Аэлитой в брендовом платье… Уж она-то никогда не позволила бы себе щеголять в таком виде.
Наверное, именно эта сцена стала причиной тому резкому тону, которым девушка ответила:
— Привет. Что ты здесь делаешь?
— Ищу свежие куриные потроха, не поверишь, — издевательски, но совсем по-доброму произнес Ваграм.
Что-то в нем изменилось, и Лали напряглась, не ожидая ничего хорошего.
Видимо, мальчишка почувствовал ее тревогу, потому что вдруг вклинился между ними, вздернув подбородок, едва доходящий до уровня колен мужчины. Это весьма позабавило второго. Он опустился на корточки и широко улыбнулся.
— Спокойно, джигит. Я не враг ей.