— Сейчас станет легче, — уверяла Эмили с сочувствием.
От любопытных глаз их спасала невероятно внушительная фигура Марселя, загораживающего вход в кабинку. Девушка взглянула на него, отметив потрясение в его глазах.
— Я впечатлен такими глубокими познаниями, — признался тот, отвечая на ее взгляд.
И слабо улыбнулся. А Эмили остолбенела. На абсолютно обезображенном лице, половину которого скрывала густая аккуратная щетина, играла потрясающая улыбка. Неповторимая. Ее оцепенение он, видимо, истолковал по-своему, потому что тут же стал угрюмым.
— Это личный плачевный опыт, — пролепетала она.
Лали затихла, глубоко дыша и приходя в себя. Марсель вдруг протянул бутылку воды, и Эмили, приняв ее, благодарно улыбнулась, гадая, где он ее взял.
— Давай, прополощи рот, потом выпей пару глотков.
После всех манипуляций невесту посадили на стоявшие в коридоре металлические сидения. Она прислонилась лбом к стене, наслаждаясь приятной прохладой.
— Лали? — Ваграм был очень обеспокоен, все это время сохраняя молчание.
— Мне лучше, идите к родителям. А Эмили поможет мне привести себя в порядок.
Мужчины неспешно удалились, то и дело оглядываясь.
— Так, сестричка. Не сдаемся, не бесимся и не обвиняем несчастную девушку. Вид у тебя вполне приемлемый, платье в норме.
Эмили оглядела стройную фигуру Лали в изысканном обтягивающем белоснежном наряде. Фата немного выбилась, и она аккуратно поправила ее.
— Я и не собиралась обвинять Аэлиту, — тихо отозвалась Лали. — С таким же успехом она могла бы меня и убить. Всего-то. Подумаешь…
— Не говори так. Все обошлось. Теперь твоя задача восстановить силы. Надо будет пить воду и обязательно поесть, начав с чего-нибудь полегче. А сейчас я уберу подтеки у твоих глаз и припудрю носик. Эта визажист хоть и сука, но отличный мастер, у тебя даже после этих приключений все сохранилось почти без изменений.
Через десять минут заметно оживившаяся, но все еще довольно медлительная невеста вернулась к гостям в сопровождении подружки невесты, которая неустанно улыбалась. Казалось, они действительно все эти полчаса наводили марафет, ничто не выдавало недавних переживаний.
И только тяжелый взгляд Лали, полный обвинений, которым она полоснула Ваграма, ясно дал понять, что впереди их ждет веселый вечер…и ночь.
Глава 15
«— …Любовное завоевание — самый
эгоистичный из крестовых походов».
М. Леви «Семь дней творения»
— В чем конкретно ты меня обвиняешь? — прошептал Ваграм на ухо своей уже жене, пока они медленно кружились в первом танце.
Его одолевали довольно противоречивые чувства — он был рад, что Лали пришла в себя, но вместе с тем руки чесались задушить девушку из-за этой возобновившейся с ее стороны холодной войны. Разве мужчина повинен в том, что с ней произошло? Да он сам чуть с ума не сошел, когда увидел невесту без сознания в этой плачевной позе. Ему и в голову не приходило, что Аэлита способна на такую глупость. Иначе это никак и не назовешь. Чего она могла этим добиться? Абсолютно ничего, кроме переноса церемоний.
— На нас смотрят сотни пар глаз, ожидая увидеть без памяти влюбленных молодоженов. А ты делаешь вид, что меня здесь нет, и прячешь взгляд.
Лали продолжала молчать, глядя куда-то вниз за его плечом, и это очень злило. Дежавю какое-то.
— Хорошо, Лали. Продолжай обвинять меня во всех смертных грехах. Только помни, что теперь мы женаты. Как говорится, перед Богом и людьми.
Это, само собой, на нее не подействовало, ее глаза так и остались на том же уровне, избегая встречаться с ним.
Ваграм пытался понять девушку, сделать скидку на то, что она пережила сегодня стрессовую ситуацию. Но никак не мог согласиться с тем, что вина за это лежит на нем. Интересная она, сразу вынесла приговор без суда и следствия. Попробуй теперь, переубеди ее. Все равно же не поверит, что он давно прекратил отношения с Аэлитой.
Не так он представлял себе собственную свадьбу. Не думал, что пробивающийся между ними свет померкнет настолько быстро, будто не было этих прикосновений, разговоров, компромиссов…
Больше всего на свете Ваграм хотел стиснуть ее в объятиях, испортить эту высокую прическу, распустив волосы Лали, и зарыться в них пальцами. Прижать к себе и сказать, насколько сильно он хочет, чтобы у них получилось…
Но девушка, кажется, была иного мнения о сложившейся ситуации, замкнувшись в своей обиде. Она весь вечер стойко игнорировала его, оживляясь только при надобности, то есть, в присутствии третьих лиц. Мужчина чувствовал, что подходит к грани, звереет в ответ на ее неуместное поведение. Улыбаться получалось все натянутее и натянутее. Большая часть вечера уже миновала, а стена между ними становилась только толще. Веселились абсолютно все, кроме молодоженов.