В какой-то момент где-то в дальней части зала послышались мужские крики, оповещающие о назревающей драке. Небольшая группа людей выплыла на улицу, чтобы не устраивать сцен на глазах у сотен гостей. Толку в этом не было абсолютно, потому что «болельщики» высыпались следом.
К ним быстрым шагом приблизилась побледневшая Эмили.
— Там Антон, Лали. Он пьян и сам нарвался на этого парня…
Ваграм, хмурясь, наблюдал за тем, как сорвалась с места его жена. Одним резким жестким движением он усадил ее на стул, чем вызвал разгневанный взгляд.
— Серьезно? Невеста в драке на собственной свадьбе?
Только присутствие ее младшей сестры заставило его заткнуться и не сказать чего похлеще.
— Он мой друг! — прошипела Лали.
— Только попробуй сдвинуться, — зловеще протянул мужчина, вставая, — я посмотрю, что там. И впредь не забывай о своем новом статусе. Ты больше не сможешь вести себя так, как тебе заблагорассудится.
Проходя мимо удивленно хлопающей огромными глазами Эмили, Ваграм немного пожалел о своей несдержанности. Реакция Лали, эта готовность ринуться в бой при нем, будто он никчемное приложение, а не ее муж, к которому и надо было обратиться, стали той последней чертой, которая не могла не наступить. Уж очень его жена старалась…
Прохладный воздух проник в легкие, пока мужчина шел за здание, откуда доносились голоса. В основном, там были молодые парни, оттаскивающие друг от друга драчунов. По раздающимся крикам Ваграм понял, что оппоненту Антона не понравилось, как тот взглянул на его невесту и даже улыбнулся ей.
— Сергей, что случилось? — он подошел к ним вплотную, отгородив Антона от своего сотрудника.
— Ваграм Тигранович, мы сейчас быстро разберемся…
— Марс, — обратился к другу, — уведи его, пожалуйста. Ребята, вы хотите испортить мою свадьбу? Что за балаган? Мы неандертальцы? Ну, выпил человек лишнего, поулыбался девушкам. И что? Кастрировать будем? Вы у нас святые все? Короче говоря, все дружно вернулись в зал, а с виновником я сам справлюсь.
Толпа повиновалась.
— Чего ты добиваешься? Надо было нахерачиться и устроить цирк? — Ваграм, не контролируя себя, схватил Антона за лацканы пиджака, когда они остались одни.
Тот смотрел на него затуманенным взглядом и даже не делал попытки вырваться, буйство иссякло.
— Ты зря их остановил. Но если хочешь врезать сам — валяй. Мне без разницы… — выдохнул в пьяном угаре Антон.
Ваграм непонимающе нахмурился и сузил глаза, рассматривая уже подпорченное лицо парня.
— Ты, что, мазохист? Хотел, чтобы тебя избили?
— Вырубили.
Коротко ответив, он сплюнул накопившуюся во рту кровь и, хмыкнув, снова глянул на него.
— Ну, давай. Я же знаю, ты ко мне тоже неровно дышишь.
Это заявление заставило Ваграма на миг оскалиться. Он уже был готов врезать победно ухмыляющемуся психопату, но внезапно остановился. Не в его это стиле бить лежачего. Даже если тот умело нарывается. Даже если плескающийся в нем гнев по отношению к жене требовал выхода.
— Отпусти Антона немедленно! — раздался голос бегущей к ним Лали.
Сначала мужчина пришел в оцепенение, не поверив своим ушам, а затем его обуяла такая ярость, что он резко выпустил лацканы, развернувшись к девушке.
— Быстро вернулась в зал! — процедил сквозь зубы, приближаясь к ней вплотную. — Не выставляй себя на посмешище!
— Кто бы говорил! — в тон ему ответила она.
— Эй, не трогай ее! — Антон потянул его за рукав.
И все. Ваграма накрыло. Он одним точным ударом отправил того в нокаут. Лали в ужасе закричала, всплеснув руками. Распластавшийся на асфальте парень тяжело застонал. В одно мгновенье она оказалась на коленях возле него, осторожно приподнимая голову.
— Он тебе что-нибудь сломал? — лихорадочно исследуя его.
Антон не отвечал и не шевелился.
Ваграм наблюдал за тем, как ткань белоснежного платья покрывается бурыми рваными мазками от движений Лали, ладони которой были перепачканы кровью. Девушка была напугана и искренне переживала за своего друга.
И он понял.
Это вовсе не ревность — это чувство, что неспокойными волнами хлещет его по груди. Это зависть. Жгучая потребность оказаться на месте Антона, чтобы эти тонкие нежные пальцы заботились о нем, а застывшая в глазах тревога была посвящена ему.
Парень закашлялся, разбрызгивая мелкие алые капли.