Неприятно, что тебя в восемнадцать считают ребенком. Если в комнате запахло обсуждением чего-то «взрослого», то есть, сплетен о других женщинах, что-то из интимной жизни собеседников или подобного, ее всенепременно просили удалиться. Ладно, раньше. Но в восемнадцать? И теперь девушка попросту не знала, как же ей навести справки о заворожившем ее со вчерашнего дня мужчине. Женатом мужчине.
— Вы точно из-за меня не ругались? — Антон пристально взглянул на Лали.
— Нет. Сначала я разозлилась, конечно… Но потом подумала и поняла, что Ваграм был вправе это сделать. Я на его месте ударила бы тебя не раз, да и не два…
— Ваграм тебе врезал? — вытянулось лицо Эмили от изумления.
— Там произошло недоразумение, — поспешила поправить себя девушка. — Но потом Ваграм же и помог Антону уехать.
— То есть, подробностей мне не видать?..
Лали окинула сестру строгим взглядом и поцокала. Та закатила глаза, красноречиво фыркнув, затем снова уткнулась в экран.
— Мне кажется, тебе стоит пару дней отлежаться, поменьше говорить, чтобы раны на губах зажили быстрее. А лучше — обратиться к специалисту!
Она была крайне обеспокоена видом друга. Ей хотелось поговорить о его вчерашнем поведении, понять, что же именно случилось, но не в присутствии Эмили. Да и Ваграм предупредил, что она должна быть готова к шести часам. То есть, у неё практически не оставалось времени. Во всем виновата семья, напавшая, когда Лали заехала за сестрой, изъявившей желание увидеть Антона. Она его обожала, поэтому отказать было сложно… Пришлось отбиваться односложными ответами, смущаться и глупо улыбаться.
— Мне уже пора, Эмили еще посидит с тобой, развеселит.
— Да, я ж шут международного класса! — буркнула та, вызывая улыбки слушающих. — А куда ты собралась? Мы же полчаса назад только приехали.
Лали потупила взор, растерявшись. Как-то неловко говорить, что у них с мужем намечается свидание.
— Надо…кое-какие документы подписать…нам с Ваграмом.
Эмили многозначительно хмыкнула, Антон же, естественно, ее поддержал. Девушка предпочла пропустить сие проявление неуважения мимо ушей. Быстро проинструктировав сестру о предстоящих обязанностях на ближайшие несколько часов, в которые входило кормление и контрольная обработка перед уходом, она попрощалась и буквально помчалась домой.
Честность с собой — лучшее, что произошло с Лали за очень многие годы. Это принятие разом изменило ее отношение к ситуации. Теперь ей хотелось быть красивой, желанной и значимой для любимого человека. Вносить радость в его жизнь, быть заботливой, внимательной. Каким был сам Ваграм. Пусть о любви со стороны мужа речи и не идет, но нежность и терпение, с которыми он к ней относился, стоят многого. А ведь это только первый день…
Девушка с огромным сожалением, но обещанием во взгляде обошла прекрасную широкую ванну и вошла в душевую кабинку. Тело заметно ныло, но это, скорее, было приятное чувство, к которому прибавилось предвкушение и томление. Неужели она пойдет на свидание? Настоящее свидание? Как все нормальные люди?
Это вызвало острую необходимость быть сегодня сногсшибательной, не такой, как всегда. Совершенно противоположной самой себе женщиной, более открытой, раскрепощенной в своих действиях и даже страстной. А что лучше красного цвета поможет воплотить эту затею?
За полчаса до назначенного времени Лали окинула себя заключительным придирчивым взглядом. Прямой пробор, собранные в тугой хвост волосы, красная помада на губах, крупные серьги и облегающее алое платье делали ее чем-то похожей на испанку. Образ довершали туфли на шпильке и пиджак, накинутый на плечи. Результатом она осталась довольна, поэтому с легкой улыбкой взяла клатч и спустилась к ожидающему такси.
Машина доставила ее к ресторанному комплексу «D.O.M.», у входа которого стоял невероятный мужчина с практически необъятной охапкой голландских красных роз. Он медленно пошел навстречу, как только заметил ее. Сердце вальяжно плюхнулось в грудной клетке, забыв о прямых обязанностях. Ей казалось, оно не бьется. Хотелось под стать внутреннему ощущению остановить мир вокруг, чтобы насладиться этим зрелищем. Впитать этот цепкий взгляд, светящийся удивлением и восхищением. Коснуться очерченных губ в полуулыбке. Застрять в этом ощущении безграничного счастья. Наверное, это был самый долгожданный букет в ее жизни.