Наряду с удовлетворением, внутри проснулась какая-то досада от того, что в Краснодаре его больше ничего официально не держит. Дело выиграно. Отныне никаких проблем с налоговой. Чего он искал в другом городе, если мысли трансцендентны и постоянно возвращаются к одному и тому же объекту, независимо от его собственной геолокации?
Бар отеля был почти пуст. Ваграм потягивал алкоголь, раздумывая над тем, стоит ли ещё остаться, или же уехать сразу. Вопрос окончательного переезда в холостяцкую квартиру так и остался висеть в воздухе, поскольку он улетел в Краснодар на следующий день после их расставания, ссылаясь на срочность и неотложность вопроса.
Стоило только на секунду представить, что его ждет сбор вещей рядом с ней… Крышу сносило каким-то ураганом.
«Да, моя Лали, ты очень постаралась», думал Ваграм, делая глоток обжигающей полость и горло жидкости. Всё перечеркнула, способная девочка. Всегда была такой.
Перед глазами всплывает её неземной образ на утро после брачной ночи. Эдакая бесподобная нимфа в полупрозрачной ткани, полностью отдающаяся ритму. Растрепанные в танце волосы обрамляли растерянное лицо, когда она его увидела. Одна бретелька съехала, грудь тяжело поднималась и опускалась, привлекая взор. Лали была такой настоящей, девственно женственной, лучезарной. Без прически, косметики, привычной «аккуратности». Наверное, именно в этот момент Ваграм и понял, что такое любовь. Сошел с ума, представив, как она в скором будущем вот такая же босая, но уже беременная, будет готовить ему завтрак и тянуться губами в прощальном поцелуе, провожая на работу.
Жаль. Очень жаль.
Очередной большой глоток заставил поморщиться. Мужчина жестом попросил бармена повторить.
— Извините, Вы местный? — раздался рядом приятный женский голос.
Ваграм повернулся к ней, рассматривая нереально накрашенные глаза с накладными ресницами. У девушки были довольно привлекательные, даже красивые черты лица, которые портила щедро нанесенная косметика.
— Может, подскажете, где здесь можно приятно провести время? Первый раз в Краснодаре.
Он усмехнулся. Взгляд продолжил путешествие дальше по соблазнительному телу, отмечая откровенное декольте коротенького облегающего платья. Да, безусловно, там было, на что взглянуть. И триумф в глазах незнакомки оповещал о том, что она осталась довольна произведенным эффектом.
— Интересует, ГДЕ или С КЕМ? — задал встречный вопрос с явной издевкой.
Красавица не спешила отвечать. Приземлилась рядом и закинула ногу на ногу, усиливая уровень своей сногсшибательности.
— Да можно и так.
А потом нагло забрала стакан из его рук и отпила прямо с того места, где несколько секунд назад покоились его губы. Взгляд просто кричал о том, что она готова прямо сейчас пройти к нему в номер.
Отчего-то на душе стало так тоскливо… Всё нутро запротестовало. Раньше с ним такого не происходило. Ваграм сокрушенно покачал головой, приподняв уголки губ.
— Разве я сказал, что местный? — протягивая карту для оплаты бармену. — Приятель, пробей и бутылку хорошего вина для девушки. Пусть приятно проведет время.
— Ты разве не составишь мне компанию? — с придыханием, округляя глаза и облизывая смоченные алкоголем губы.
Вот как, они уже и на «ты» перешли. Шустрая.
— У меня своя компания. Всего хорошего.
Да уж, Лали себе и представить не могла, насколько сильно засела в его голове. Как одно воспоминание о её горячих поцелуях напрочь отбивало желание даже просто смотреть на кого-то другого. Получается, так бывает. Чтобы каждый девичий стон, прикосновение и тихий шепот въелись в твои собственные клетки, стали частью тебя самого. Чтобы запах и вкус человека вплелись в твоё ДНК, никогда не покидая сознание. Ни разу. Ни секунды с прошедших двух недель в одиночестве Ваграм не смог отогнать это ощущение её близости.
Она была неповторимой. Невозможно отзывчивой. Отдавалась всецело, забывая о скромности или скованности. Училась любить, познавала своё тело, даря ответное наслаждение. Кто бы мог подумать, что такая девушка способна на подобную страсть?
Лали поистине стала для него и другом, и любовницей, и хранительницей очага. Великолепное сочетание, от которого Ваграм пребывал в полнейшем восторге. Просто не успел вкусить до конца.
В голове не укладывалось, что девушка, плачущая при расставании с маленьким Алико, возившаяся с новорожденным племянником, будто с очередным чудом Света, и решившая посвятить жизнь помощи детям, действительно самолично отказывалась стать матерью. Правда, матерью ЕГО ребенка. Но все же…