- Она сейчас похожа на пороховую бочку - дотронься и взорвётся, - таким же серьёзным тоном продолжил рассказ Дан. - Не понимаю, как она ускользнула от Надзора, но инициацию она точно прошла. Сама по себе девушка довольно подозрительная, поэтому нечего и думать о том, чтобы поговорить с ней в общественном месте, где нет соответствующей защиты. А разговаривать на тему её происхождения вообще чревато летальными исходами.
- Всё так серьёзно? - изумился Каспиан.
Что уж говорить, но Надзиратели вели чёткий и строгий учёт возможных полукровок, не допуская тех в мир людей без соответствующего образования, особенно потому что выбросы силы у них в основном случались спонтанно и именно в подростковом возрасте, когда человеческие гормоны били через край. Смешение крови происходило крайне редко, поскольку сверхи просто не воспринимали людей, как своих партнёров. И рассчитывать на то, что кто-либо из них решит дать жизнь ребёнку от человека - глупо. Но прецеденты были и продолжали случаться.
- А какая кровь в ней главенствует?
- Ведьмы, - хором ответили его посетители и поморщились совершенно одинаково.
- Тогда ясно. Эти после своих шабашей иногда себя не помнят по нескольку месяцев, поэтому нет ничего удивительного в появлении полукровки, - вздохнул Кас. - Остаётся лишь загадкой, как Надзиратели проворонили девочку.
- Ну, с этим разбираться должны не мы, а Совет, - откинулся на спинку кресла Арман. - А вот обезопасить девочку и окружающих в наших силах. Пригласи её сюда. «Змей» считается для всех таким лакомым кусочком, что никто просто не в состоянии отказаться, а защита здесь стоит такая, что выдержит даже ядерный удар магического происхождения - самое то для первой беседы по душам с нервной полукровкой.
- Ладно, считай, что приглашение уже есть, - сказал Первый, набирая на своём планшете сообщение. - Зайдёшь к Дарси, чтобы оставить данные о ведьме. Остальное она сделает сама.
- Идёт, - отозвался Арман, вставая.
Вместе с ним поднялись и братья. Кас намеревался отправиться домой, а Дан хотел задержаться и немного развлечься, тем более, что сегодня на смене была одна из его многочисленных подружек. Уже выходя из кабинета младший Ламаро обернулся и спросил:
- Кстати, как закончилась история с той девчонкой?
- Какой девчонкой? - тут же оживился Арман, возвращаясь в кабинет. - Почему я не знаю?
- Потому что мой брат набрёл на самую настоящую сталь! - хохотнул Дан.
- Да неужели? - притворно воскликнул Арман. - Невероятно! Кто она? Вампирша? Или Баньши? Хотя нет, таким темпераментом могут обладать только оборотницы. Но они всегда охотно принимали альбов, а уж альбфаров и подавно.
Каспиан кисло улыбнулся, недовольный тем, что подняли эту тему. Особенно то, как сейчас хохотал его младший брат, выслушивая предположение лучшего друга. Очень мило, ничего не скажешь.
- Ари, mon ami, - утирая слёзы, простонал Даннэш, - всё куда хуже! Ему отказала человечка!
Первый готов был поклясться, что, если бы не звуки барабанов в общем зале, которые долетали даже сюда, он бы услышал звон упавшей челюсти друга. Арман во все глаза уставился на него, не пытаясь даже скрыть своего шока. А Даннэш от созерцания этой картины развеселился ещё больше, корячась от смеха на полу у двери.
- Nique sa mere! - в полном шоке выдохнул Арман.
- Эй! Осторожнее в выражениях, иначе отец оторвёт тебе голову, - тут же перестал хохотать Дан. - Нашу мать следует поминать только в тандеме со словами любви и восхищения.
- Прошу прощения, вырвалось, - опомнился мужчина, всё также не сводя взгляда с Каспиана. - Друг, ты не болен?
- Нет, просто мне нравится охота. Я сыт и могу себе позволить немного поиграть, - разозлился наконец он, неприятно задетый тем, что они обсуждают его эйфори.
Конечно, ни один их мужчин ни о чём таком даже не подозревал, хотя у Первого было огромное желание всё им рассказать и поделиться радостью. Но он не мог. Отец был прав, говоря, что всё должно оставаться в тайне до тех пор, пока они не пройдут единение и девушка будет в безопасности. Каспиан, конечно, доверял брату и другу, но решил не рисковать. Поэтому и бесился сейчас, слушая их сальные шуточки в адрес Риты.
Когда же ему, наконец, удалось спровадить их, раздражение мужчины достигло такого предела, что он едва сдерживался. Такое состояние послужило сигналом, что пора отправляться домой.