Когда король узнал об их приходе, он приказал ни в коем случае не допускать их к себе и через тайных посредников поручил передать, чтобы они как можно скорее возвращались назад и не попадались столь безрассудно на глаза тому, кого столь тяжко оскорбили; в противном случае он покарает их королевской дисциплинарной властью как врагов государства, замышляющих захват королевской власти, которые под видом посольства намерены распространять в народе свою ложь для подстрекания князей и срыва похода. Так послы безрезультатно вернулись назад. Саксы посылали всё новых и новых послов, но все они находили двери и уши короля закрытыми для них с той же непреклонностью. Когда один из послов, улучив удобное место и время, неожиданно прорвался к самому королю и начал говорить то, что ему было поручено, то едва он приступил посреди наступившего молчания к первым словам своей речи, как его тут же прогнали с тяжкими оскорблениями; Удальрик, королевский вассал, увел его, или, лучше сказать, уволок, чтобы держать под арестом до следующего дня, но на следующее утро он, обманув стражников, бежал и тем самым едва спас свою жизнь.
Затем саксы в частых посольствах обращались к герцогу Рудольфу, герцогу Бертольду, герцогу Гоцело и прочим князьям, которые были с ними в сговоре во время предыдущей войны, взывали к их верности, напоминали о союзе, что они заключили, заклинали их Богом, именем которого они поклялись быть одним и тем же воинством, помочь им, попавшим в беду, и, как прежде они оказывали им поддержку в ведении войны, так ныне не отказать в своей помощи и совете в деле восстановления мира, ибо им угрожает война. Но мудрость короля, который удивительным образом был не по годам умен, поставила преграды всем [их усилиям], закрыла все пути и выходы. Ибо от всех своих князей он принял клятву не принимать без совета с ним ни одно их посольство, ни тайно, ни явно не помогать им ни оружием, ни советом, и ни в коем случае не просить и не умолять за них, пока он сам, как судья и свидетель, не признает, что достойным наказанием смыл пятно полученного от них оскорбления. Таким образом, куда бы они ни обращались, какие бы пути ни искали, они всюду натыкались на препятствия, препоны и запоры.
Тогда они созывают по Саксонии и Тюрингии859 частые собрания и решают, что делать, обсуждая все возможные варианты, которые, казалось, обещали хоть какое-то избавление от столь страшной беды. Когда у них не осталось уже никаких надежд на человеческую помощь, они единодушно решили искать поддержки у Бога, который только и может смягчить столь упорную ярость короля и распутать это запутанное дело. Итак, они приказали, чтобы по всей Саксонии и Тюрингии люди, скинув нарядные одежды, облачились во власяницы и рубище, в установленные дни воздерживались от еды и питья, тратили на бедных в зависимости от своего состояния и, обходя с босыми ногами церкви, общим плачем умоляли Бога, чтобы Он протянул для их спасения свою десницу, которая только и может уже помочь обложенным со всех сторон людям, когда в человеческой помощи им везде отказано. Кроме того, было решено, чтобы в день, когда королевское войско соберется, согласно государственному указу, для сбора в Брейтунгене, сами они расположились лагерем в месте, что зовется Люпниц860, в шести милях от них, и, вновь и вновь беспокоя уши короля и его князей настойчивыми просьбами, возблагодарили Бога, если добьются успеха, а если нет, то, ожидая его прихода в этом месте с развернутыми знаменами, доверили решение дела справедливейшему суду Божьему.
К ним прибыли также послы от лютичей и поляков, и те и другие обещая свою помощь, товарищество и равные намерения во всем, что следует совершить посредством воинского искусства; в день, который назначат саксы, они готовы послать в Саксонию очень большие силы вооруженных людей или, если те предпочтут, встать лагерем и нести сторожевую службу против датчан и других народов, которых король, как говорят в народе, подстрекает к вторжению в Саксонию, чтобы, в то время как они заняты другими делами, избавить их от тревоги с этой стороны861. Несколько ободренные этой вестью, они разошлись и, сколько времени оставалось до дня сбора войска, провели его в постах и бдениях, неустанно посещали церкви, катались в пепле и вретище, дни и ночи предавались молитвам, короче говоря, не упустили ни одного вида покаяния, какие согласно церковной традиции устраиваются для умилостивления Бога. Но гнев Божий, который воспылал против них, был слишком велик, чтобы его можно было унять слезами, жертвами и дарами.