Китс Джон
'Ламия', 'Изабелла', 'Канун святой Агнесы' и другие стихи
Джон Китс
"Ламия", "Изабелла", "Канун святой Агнесы" и другие стихи
(1820)
ЛАМИЯ
Часть I
В те дни, когда крылатых фей отряды
Еще не возмутили мир Эллады,
Не распугали нимф в глуши зеленой;
Когда державный скипетр Оберона,
5 Чье одеянье бриллиант скреплял,
Из рощ дриад и фавнов не изгнал,
В те дни, любовью новой увлеченный,
Гермес покинул трон свой золоченый,
Скользнул с Олимпа в голубой простор
10 И, обманув Зевеса грозный взор,
Спасительными тучами сокрытый,
Унесся к берегам священным Крита.
Пред нимфой, обитавшей там в лесах,
Все козлоногие склонялись в прах;
15 У ног ее, вдали от волн, тритоны
Жемчужины роняли истомленно.
По тайным тропам, близ ее ручья,
Где плещется прохладная струя,
Столь щедрые являлись приношенья,
20 Что равных нет в ларце воображенья.
"О, что за мир любви подвластен ей!"
Гермес воскликнул; тотчас до ушей
От пят крылатых жар проник небесный;
Лилейных раковин извив чудесный
25 Зарделся розой в завитках златых,
Спадавших прядями до плеч его нагих.
К лесам и долам островного края,
Цветы дыханьем страсти овевая,
Он устремился - у истоков рек
30 Найти возлюбленной невидимый ночлег.
Но нет ее нигде! Под тенью бука
Остановился он, охвачен мукой,
Ревнуя деву и к лесным богам,
И к яворам, и к вековым дубам.
35 Донесся до него из темной чащи
Печальный голос, жалостью томящей
Отзывчивое сердце поразив:
"О если б, саркофаг витой разбив,
Вновь во плоти, прекрасной и свободной,
40 Могла восстать я к радости природной
И к распре огненной уст и сердец!
О горе мне!" Растерянный вконец,
Гермес бесшумно бросился, стопами
Едва касаясь стебельков с цветами:
45 Свиваясь в кольца яркие, змея
Пред ним трепещет, муки не тая.
Казалось: узел Гордиев пятнистый
Переливался радугой огнистой,
Пестрел как зебра, как павлин сверкал
50 Лазурью, чернью, пурпуром играл.
Сто лун серебряных на теле гибком
То растворялись вдруг в мерцанье зыбком,
То вспыхивали искрами, сплетясь
В причудливо изменчивую вязь.
55 Была она сильфидою злосчастной,
Возлюбленною демона прекрасной
Иль демоном самим? Над головой
Змеиною сиял созвездий рой
Убором Ариадны, но в печали
60 Ряд перлов дивных женские уста скрывали.
Глаза? Что оставалось делать им?
Лишь плакать, плакать, горестно немым:
Так Персефона плачет по полям родным.
Отверзся зев змеи - но речи, словно
65 Сквозь мед, звучали сладостью любовной,
В то время, как Гермес парил над ней,
Как сокол над добычею своей.
"Гермес прекрасный, юный, легкокрылый!
Ты мне привиделся во тьме унылой:
70 На троне олимпийском, средь богов,
В веселии торжественных пиров,
Задумчиво сидел ты, не внимая
Напевам Муз, когда струна златая
Дрожала нежно: горестью томим,
75 Пред Аполлоном был ты нем и недвижим.
Во сне моем спешил ты на свиданье:
Подобен утру, в алом одеянье
Стрелою Феба тучи пронизав,
На критский берег ты летел стремглав.
80 Ты встретил деву, вестник благородный?"
Гермес - над Летой светоч путеводный
Змею тотчас же пылко вопросил:
"Посланница благая вышних сил!
Венец, извитый с дивным совершенством!
85 Владей, каким возжаждется, блаженством,
Скажи мне только, где она таит
Свое дыханье!" - "Клятва пусть скрепит
Посул, произнесенный Майи сыном!"
"Я кадуцеем поклянусь змеиным,
90 Вскричал Гермес, - тиарою твоей!"
Легко его слова летели меж ветвей.
Чудесная змея проговорила:
"О нежный бог, твоя любовь бродила,
Вольна как вето, по долам и лесам,
95 Невидима завистливым очам.
Незримо странствуя по тропам мшистым,
Она в потоке плещется сребристом;
С дерев, склоненных у прозрачных вод,
Невидимой рукой срывает плод.
100 Волшебный дар мой - красоте защита:
Моими чарами она укрыта
От похоти Силена, от лихих
Забав сатиров в зарослях глухих.
Истерзанная страхами богиня
105 Скиталась бесприютно, но отныне,
Магической росой умащена,
От домогательств жадных спасена.
Среди дубрав - повсюду, где угодно
Ей дышится отрадно и свободно.
110 Исполни свой обет, Гермес, - и ты
Узришь ее желанные черты!"
Бог, страстью очарован, уверенья
Возобновил - и жаркие моленья
Ласкали слух змеи, как горние хваленья.
115 Она главу Цирцеи подняла,
Зардевшись пламенем, произнесла:
"Я женщиной была - позволь мне снова
Вкусить восторги бытия земного.
Я юношу коринфского люблю:
120 О, дай мне женщиной предстать пред ним, молю!
Дыханием я твой овею лик
И нимфу ты увидишь в тот же миг".
Гермес приблизился, сложив крыла;
Змея его дыханьем обожгла
125 И нимфа им предстала, словно день, светла.
То явь была - иль сон правдивей яви?
Бессмертен сон богов - ив долгой славе
Текут их дни, блаженны и ясны.
Гермес одно мгновенье с вышины
130 Взирал на нимфу, красотой сраженный;
Ступил неслышно на покров зеленый
К змее, без чувств застывшей, обернулся,
Жезлом извитым головы коснулся.
Потом, исполнен нежности немой,
135 Приблизился он к нимфе молодой.
Ущербную луну напоминая,
Пред ним она потупилась, рыдая;
Склонилась, как свернувшийся бутон
В тот час, когда темнеет небосклон;
140 Но бог ее ладони сжал любовно:
Раскрылись робкие ресницы, словно
Цветы, когда, приветствуя восход,
Они жужжащим пчелам дарят мед.
Исчезли боги в чаще вековечной:
145 Блаженство лишь для смертных быстротечно.
Змея меж тем меняться начала:
Кровь быстрыми толчками потекла
По жилам; пена, с жарких губ срываясь,
Прожгла траву; от муки задыхаясь,
150 Она взирала немо - и в глазах
Сухих, забывших о благих слезах,
Метались искрами страдание и страх.
Изогнутое тело запылало
Окраской огненной, зловеще-алой;
155 Орнамент прихотливый скрылся вдруг
Так лава затопляет пестрый луг;
Исчез узор серебряно-латунный;
Померкли звезды и затмились луны;
Погас наряд диковинно-цветной
160 И пепельной застлался пеленой;
Совлекся медленно покров лучистый:
Сапфиры, изумруды, аметисты
Растаяли, тускнея, и одна
Осталась боль - уродлива, бледна.
165 Мерцала диадема еле зримо
И вот, во тьме дубрав неразличима,
Слилась с туманом; слабый ветерок
Развеял возглас: нежен и далек,
"О Ликий, Ликий!" - над пустой равниной
170 Пронесся он и смолк за дальнею вершиной.
Куда исчезла Ламия? Она,
Вновь во плоти прекрасной рождена,
На полпути к Коринфу, где полого
Ведет с кенхрейских берегов дорога
175 К холмам крутым, свергающим ручьи
Святые пиэрийские ключи
У кряжа горного (грядой отвесной
Он тянется, туманной и безлесной)
Вплоть до Клеонии, на самый юг.
180 Там опустилась Ламия на луг
И, слыша в роще быстрое порханье,
Среди нарциссов затаив дыханье,
Склонилась над прудом - узнать скорей,