Выбрать главу

Но что, прежде всего, обращает на себя внимание при всех послушаниях? — То, что они не уводили послушников от главного — от молитвы. Об уже упоминавшемся монахе Евгении Патерик свидетельствует: «Заботы многотрудного послушания не отвлекали его от обязанности инока: он рано утром или поздно вечером исполнял своё монашеское келейное правило» (415).

Глинский патерик призывает хранить святое послушание — и в смысле свободного подчинения воле старца, и в смысле безропотного исполнения возложенных обязанностей, — «ибо и Христос, когда пришёл на землю, избрал не пустынное или столпническое житие, но образ и правило повиновения Отцу Небесному... Пребывая в повиновении, радуйтесь, что и вы жительствуете по подобию Господа нашего Иисуса Христа... Есть ли что блаженнее сего»! (684).

* * *

Выводом ко всему изложенному о смирении и послушании могут служить слова того же Патерика: «Учёность не спасет, а смирение и послушание» (444-445). «Более всего необходимо смиренномудрие с повиновением» (99).

Незлобие и неосуждение

Как мы можем ждать от Господа прощения, которого не заслужили, когда сами ближних не прощаем?

Неверен наш суд о людях: они исправляются, а мы можем пасть... Надо молиться за тех, кто нас обидел; когда нас обижают — это щеточки, счищающие нашу гордость. Нельзя осуждать. Господь не велел одного оправдывать, а другого судить.

«Свеча Богу. Московский старец — протоиерей Василий Серебренников»

Слова, приведенные в эпиграфе, были сказаны весьма почитаемым московским старцем протоиереем Василием Серебренниковым в последние годы его жизни († l996). Этими словами начинается данное краткое сообщение, ибо в них, как в фокусе, отразилось то, что нашло свое раскрытие в Глинском патерике приснопамятного отца Иоанна (Маслова), с которым московский старец встречался в Глинской пустыни, беседовал, о чём и оставил свои записи.

Незлобие

Незлобие на оскорбителя, как и непамятозлобие определяется в Глинском патерике в свете святоотеческого богословия: «Непамятозлобие есть признак истинного покаяния,... ибо Богу угоден тот, кто, делая добро, страдает несправедливо (1 Петр. 2, 19-20), и блажен тот терпеливец, который может в уничижении хвалиться высотой своей (Иак. 1, 9)» (440). Мудрость в нашем отношении к тем, кто нас обижает, заключается не только в том, «чтобы знать истину в естественной последовательности, но и в том, чтобы от обижающих нас переносить зло, как своё собственное. Оставшиеся с одним первым знанием возносились гордостью, а достигшие второго стяжали смиренномудрие» (440).

Главное в незлобии — прощение и прощение чистосердечное, от всего сердца, с полным изгнанием из сердца обиды. Схимонах Марк († 1893) для того, чтобы убедить своего ученика в необходимости такого прощения обидчика и, более того, даже молиться за него, рассказывал следующее из своей духовной жизни. Приведу дословно: «Несколько лет тому назад я был сильно обижен одним братом. Видя в нём действие врага спасения, стал со слезами молиться Богу, чтобы мне без гнева перенести обиду и не впасть в злопамятование, а обидчика во имя любви простить. Долгое время на проскомидии за него вынимал частицу из просфоры. Ночью 8 ноября в день своего Ангела светского моего имени и Ангела обидчика (Михаил. — К. С.) я особенно молился за оскорбителя и на ранней литургии также. Какое-то отрадное чувство разлилось по всему моему телу. По возвращении от обедни, в келлию приходит мой оскорбитель и, подавая тёплый пшеничный хлеб, говорит: «Видел, отче, как ты о мне молился и поминал на проскомидии. Прости меня». Поклонился, оставил хлеб и вышел. Я обрадовался, благодарил Бога. Не слыша удаляющихся шагов брата, отворил двери келии, осмотрел всё кругом, но его нигде не было видно. Это меня удивило, сердце переполнилось необъяснимой радостью. Попробовал хлеба: в нём был необыкновенно приятный вкус. После чаепития пошёл я к имениннику благодарить за посещение и за хлеб. Но он уверял, что не приходил ко мне и хлеба не приносил. Значит, посетил меня не земной гость, а, должно быть, Ангел Хранитель моего обидчика. Когда я всё рассказал, благодать Божия коснулась сердца брата, он пришел в умиление и просил прощения. Так, — заканчивается рассказ, — дивным промышлением Божиим, у нас восстановились добрые братские отношения» (410).

Прощение настолько необходимо для спасения человека, что даже умершие — ушедшие в мир небесный — являлись на землю к своим обидчикам, чтобы дать им возможность перед самим обиженным покаяться в тяжёлом грехе. Так, в житии монаха Евгения († 1894) повествуется, как некий инок «немирствовал» с отцом Евгением до самой кончины старца. И отец Евгений, «благородный незлобием сердца», явился иноку во сне. Инок обрадовался и сказал: «Я скорблю, что с тобою не простился». Явившийся отвечал: «Вот потому я и пришёл к вам». С этими словами старец пал в ноги иноку, а тот ему. «С тех пор, — говорил инок, — скорбь моя прошла, и я обрёл душевный мир» (416). «Злоба никогда же ижденет злобу, — учит великий старец Архипп († 1896). — Аще кто тебе зло творит, твори ему добро» (460).