Монах Иоанн, прозванный за свой подвиг «Терпеливым» († 1891), за десять лет до конца своего земного пути заболел и медленно догорал, но никогда не только не жаловался, но терпеливо исполнял порученное ему поварское дело и даже дела своих помощников. «Поистине, — заключает Патерик, — это был великий терпеливец. Приготовить обед на большое число гостей-богомольцев, всем угодить, всех удовлетворить, не оскорбляя и не оскорбляясь, — действительно, надо иметь немало терпения, особенно когда помощники часто сменялись и не знали, что и как делать» (406).
Терпеливо переносил все обиды монах Феодот († 1859). Из его уст никогда не выходило даже укора. Он с полным уважением относился к своим оскорбителям, стараясь помочь им, насколько это было в его силах. «Свою добродетель невозмутимого терпения он прикрывал от взоров человеческих подвигом юродства и при всех оскорблениях и побоях всегда казался весёлым и вседовольным.
Никто не видел его когда-либо скорбящим, гневающимся или когда-либо пререкающимся; он ко всем обращался с радостным лицом и доверием незлобивого младенца (185). Так терпеливый Феодот шёл в своей иноческой жизни «крестным путём, претерпевая ради Господа и блаженного общения с Ним поношения, поругания, побои, насмешки и укоризны. Неоспоримо, он мог приложить к себе слова апостола Павла: Аз язвы Господа моего Иисуса на теле моем ношу (Гал. 6, 17)» (185).
А об иеросхимонахе Иларионе († 1957) сказано: «Он не скорбел в болезнях, но считал их необходимым средством воспитания души... Если болезнь особенно усиливалась, отец Иларион понуждал себя вспоминать праведников, много претерпевших; понуждал себя думать, что он терпит мало, ничтожно по сравнению с другими и по сравнению со своими грехами. Так он удерживал душу от расслабления, от падения в ропот и отчаяние и направлял её на истинный путь добродетелей» (617). Но о перенесении скорбей в Патерике речь идёт особо.
Перенесение скорбей
К великому благочестием подвижнику Глинской пустыни иеросхимонаху Макарию († l864) многие, будучи не в состоянии посетить его лично, обращались письменно с просьбой и совета, и утешения. И вот как он отвечает на одно из таких писем о смысле скорбей в деле нашего спасения: «Господь наш Иисус Христос и Пречистая Его Матерь Приснодевственная Мария да утешат вас печальных и скорбных, и укрепят изнемогающих! Вы уже уверены святым царём Давидом, что «сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит». Истинно не уничижит Господь претерпевающих скорби. Он сладко защищает к Нему воздыхающих и сладко питает сирых. Господь знает все наши болезни и оскорблённое наше сердце; Он смотрит отеческим оком на терпение, благоугодное пред Ним, и, когда Ему угодно, предающуюся в волю Его душу освободит от всех болезней и скорбей! И тогда страждущее сердце возрадуется о милости Божией радостью неизреченной» (256).
Скорби выявляют внутреннее устроение христианина, меру его духовного состояния, его нравственное достоинство. Доброе дело, совершенное в дни благополучия и безмятежия, хотя и заслуживает внимания, но это еще не совершенная добродетель. Истинная добродетель состоит в твёрдой, постоянной, чистой волевой решимости, направленной к Закону Божию. «Но такой чистоты, такого достоинства и постоянства добродетели невозможно достигнуть без борьбы с искушениями, то есть добрые дела и добрая расположенность только тогда могут стать неотъемлемой стороной души христианина, когда они пройдут через горнило испытаний. Добрые дела только тогда богоугодны и становятся неотъемлемой принадлежностью души, когда они совершаются в трудные минуты испытаний» (616).
Страдания при правильном к ним отношении «привлекают к душе милость Божию» (95). В скорбях не подобает унывать, смущаться, а подобает в терпении за всё благодарить Бога. «Нам должно учиться терпению скорбей и пребывать в них, помня скорбную земную жизнь Господа нашего Иисуса Христа, сказавшего, «идеже Аз есмь, ту и слуга Мой будет» (Ин. 12, 26). «Такая жизнь (жизнь в скорбях, в терпении), — пишет св. Петр Дамаскин, — есть путь к будущему веку, ибо и не желая мы не избежим того, что должно совершиться, а если будем напрасно смущаться, то потеряем награду за терпение и окажемся противниками определения Божия, так как всё, что делает Бог, «добро зело» (Быт. 1, 31), хотя мы не разумеем этого» (96-97).
Иногда Господь посылает скорби для вразумления грешника (465). «Когда человек помрачится умом и начинает проводить свою жизнь в лености и беспечности, тогда попущением Божиим, но промыслительно, он подвергается скорбям, как внутренним, так и внешним, которые напоминают ему об исправлении и необходимости заботиться о своём спасении» (716). Если человек правильно их примет: терпеливо, спокойно, то «они в кратчайшее время теряют свою остроту и перестают беспокоить душу» (617). При ином отношении к скорбям они умножаются. «Ропот не только отодвигает время успокоения, но и вызывает ещё большее возмущение в душе, и через то испытания ещё более увеличиваются» (617). В результате «происходят сетование, печаль, уныние» (465).