Сдавшись, Ландо утонул в глубоком сне без сновидений, окруженный болью. Последней мыслью был вопрос, сожмется ли и их коридор до такой степени, что все трое станут пылью?
* * *Когда Ландо проснулся, ему показалось, что во всем этом был смысл. Но ощущение быстро прошло, оставив за собой сверлящую головную боль.
— Ты не спишь, Вуффи-Раа? Тебе придется найти себе другое пристанище на некоторое время, у меня раскалывается голова!
Он разжал сплетенные руки и ноги, перекатился на спину.
— Масса… вы проснулись наконец… как чувствуете себя?
Ландо подскочил было, но схватился за голову и опустился на пол полежать еще немного.
— Помедленнее! — Он поднес ладонь к уху и негромко попросил: — Слезь ненадолго, пока я избавлюсь от этой боли.
К ладони будто перышко прикоснулось. Стало легче. Человек оглядел робота у себя в руке, но не смог сообразить, что же именно ему показалось неправильным. Стены по-прежнему проносились мимо, теперь показывая спрессованные в геологический слой пластиковые и металлические контейнеры, части механизмов и электроники.
Сколько нужно времени цивилизации, чтобы радио- и телеприборы стали ископаемыми окаменелостями?
— Теперь повтори еще раз.
— Лишь… приветствовал… Спросил… как… чувствуете… себя.
— Отвратительно, но спасибо, что поинтересовался. Что-нибудь увлекательное случилось ночью?
Он порылся в карманах в поисках сигареты, начал задумываться, какой из батончиков съесть на завтрак.
— Наверху… сейчас… полдень… масса.
— Здесь-то какая разница? Где Мохс? — Калриссиан оглядел все вокруг, но старика и след простыл. Может быть, он…
— Что… масса?
— Похоже, у нас проблемы с пониманием друг друга. Я спросил, где Мохс. Он ушел куда-то?
— Масса… я должен сообщить кое о чем. Ландо ощутил приступ легкой паники.
— В чем дело, старый ты часовой механизм?
— Я склонен полагать… что вы сокращаетесь в размерах.
— Чего?!
— Все сжимается… Туннель становится более узким с каждым километром… Вы стали настолько меньше, что мой вес причиняет боль… Прежняя скорость, с которой я коммуницировал, теперь слишком велика… Мы приближаемся к размеру и течению времени друг друга.
— Что также может означать, что растешь ты. Подумал о таком?
Калриссиан впился взглядом в маленького дроида у себя на ладони. Прежний размер Вуффи-Раа он оценил в три миллиметра. Да, никаких сомнений, теперь он был вдвое больше, и его вес уже был ощутим.
— Да, подумал… Вы теперь меньше.
— Ну а я думаю, что растешь ты. Так что насчет Мохса?
— Кого?.. Масса… кто такой Мохс?
— Вуффи-Раа, прекрати немедленно! Мохс — Высший Певец тока — старик, который привел нас сюда! Ну Мохс!
Последовала длинная пауза. Для дроида она, вероятно, была куда больше. Наконец:
— Масса… Я не помню никакого Мохса… Вы уверены, что чувствуете себя хорошо?
Глава 17
Туннель нес их дальше, и вместе с ним продолжался их спор. — Кого мы встретили в баре? Кто пел Песни, которые указали нам путь на РафаУ?
— Масса, что-то из сказанного Рокуром Гептой дало вам подсказку. Великолепная догадка, весьма похвальная.
— Так, да? Отлично, а кто вел хор из толпы в порту?
— Никто, масса. Это было спонтанное общее песнопение дикарей.
— Гррр! Хорошо, а почему мы приземлились около пирамиды? Забудь, я знаю, что ты ответишь: потому что она — самое большое здание на планете. Скажи мне, если не было никакого Мохса, кто устроил нам засаду, прострелил в тебе кучу дырок и увел меня умирать в сад жизни?
— Конечно, аборигены, масса. Но среди них не было главы или верховного шамана или еще кого-то похожего. Для этого у тока не хватает социальной структуры.
— И чтобы соорудить самострелы тоже? Слушай, Вуффи-Раа, я не мог придумать поедание той ящерицы. Ну не мог я.
— Что вы ожидаете услышать от меня, масса?
— Что это все затянувшаяся дурацкая шутка, что ты просишь извинения и дальше будешь хорошим дроидом.