Ждать пришлось не долго — не прошло и пары минут, как на холме показался запряженный парой лошадей большой фургон с брезентовым верхом.
Глава 6
…Когда фургон приблизился, стали хорошо видны сидевшие на передке двое. Подъехали поближе — ага, тот, что слева, правит лошадьми, здоровенный такой мужчина, в красной рубахе. А вот сидящий справа… он, когда они подъехали поближе, сунулся через занавешенный тряпкой проем внутрь фургона… а вот это зря. Винтовка не автомат, конечно, но ремень я подогнал хорошо, и висит она у меня на плече, может и небрежно, но это только видимость. На пистолет мне надеяться нечего — не умею я из него хорошо стрелять, а вот с длинноствольным у меня дело обстоит гораздо лучше. Пока ехал, от нечего делать потренировался с карабином — я и перезарядить смогу очень быстро. А длинный ремень — при всем внешнем небрежении — позволяет мне в секунду сделать прикладку и выстрелить. На таком расстоянии из винтовки — без вариантов. И с гарантией хватит тому, в кого прилетит. Так что дергаться не стоит, если он сейчас достанет оружие — то сразу умрет. Наверное, думал я громко, или просто опытные — но водитель, повернув голову, что-то сказал пассажиру — и тот медленно вылез, словно невзначай показав, что руки пустые. Что конечно не расслабляет — может, он кому внутри что-то сказал. С другой стороны — я тоже вовсе не желаю воевать. Чай не волки… пока что. Отшагнул, встал, демонстративно подбоченясь, опершись другой рукой о телегу — винтовка свободно болтается на виду. Мол, я тоже добрый, белый и пушистый. Изобразил улыбку — а как же, «правила Глеба Жеглова», как же иначе. «Когда разговариваешь с людьми, чаще улыбайся». Ну, вот — смотри-ка — подействовало! Улыбаются в ответ. Прям так бы и поверил. Ладно, у самого, поди, улыбка не лучше.
Вдруг подумал — а если они проедут мимо? Ну, вот просто так, мимо, и все? Что мне делать? Останавливать? Или нет? Собственно, а почему бы им и не проехать мимо? Ну да, место тут не самое уютное, вид у меня тоже. Наверное, нетипичный, вид-то… но ведь — как раз именно потому могут проехать, да еще и вздохнув с облегчением. А мне что делать? Вот ведь… Я замер в какой-то нелепой нерешительности. Чорт, не подумал, вот как-то и не представлял совсем такой вариант… Еще десяток метров — и все, проедут мимо. Ну? Что делать-то?
Встретился взглядом с пассажиром — молодой мужчина в очках, весьма интеллигентного вида… на поясе, правда, видна кобура с револьвером — судя по размерам, армейский или типа того. Он словно уловил мои душевные метания, коротко сказал что-то водителю, и тот притормозил лошадей. Эт тебе не машина — сразу наступила и вовсе эдакая…. Нет, не тишина, конечно — и оводы жужжат, и лошадки сопят-фыркают, и птица какая-то чирикает где-то. Но в целом как-то все… ну, вроде как зал замолчал, занавес подняли — пора на сцену. Ну и чего? Мне что ли идти — «Здорово, селяне. Где тут есть дорога на Петербург?». Так селяне ж могут и не понять…
Не, пожалуй, и эту задачу за меня пассажир фургона решит — слез и шагнул вперед, делая некий приветственный жест. А затем что-то спросил.
Ну, судя по интонации — спросил. Потому что я ни слова не понял. Рассматриваю его в упор. Лет тридцати, пожалуй, симпатичный мужчина, чуть худощавый. Одет эдак… прилично-старомодно… ну, для меня — старомодно, тут сейчас, может быть — по самому писку, я в таких тонкостях не разбираюсь совсем. Штаны, ботинки… эдакие, все же. Если и не щегольские, то «с претензией» — видно, что не дешевые. Жилет, эдакий… городской. Карманов много, но вид у него какой-то тоже… ну, интеллигентный. Иначе и не сказать. Даже кобура на поясе не портит впечатления. Джентльмен, точно! Вот и сам внешне напоминает — то ли из нашего кино про Холмса доктора Мортимера, то ли из сериала «Что сказал покойник» гангстера. Такой, длинноволосый, в очках, лицо располагает к доверию. Он выдал еще одну фразу, подлиннее, судя по всему тоже вопросительную, и в целом тон довольно дружелюбно-вежливый. М-да… «Ответь что-нибудь, вишь — человек как надрывается!»
— Уважаемый, Вы бы не старались так. Я кроме русского — других языков не розумею. Понимаете? Нихт шпрехен зи дойч, абсолютно, ферштейн? Нот спик инглиш ваапче, андестенд? И совсем не парле, понимаете ли, ву франсе. А Ваше наречие мне и подавно не известно. Так что — Вы по-русски можете?