— Йохан, подожди спать, я нашел покупателя на военную амуницию и половину винтовок.
Ну, я-то только рад — жаль, что на половину.
Первый городок — или все же местный ПГТ? — с названием Вилльре встретил нас вполне добротным предместьем, с каменными домиками и садами. Сам городок был обнесен… ну, не стеной, но валом, и неглубоким рвом с местами обвалившимся эскарпом. На въезде было нечто, имитирующее бастион — столь же плачевного вида и состояния, что и ров. Но арку исправно перегораживал шлагбаум, опершись на который курили трое служивых — такой же патруль, как и встретился в степи, разве что не на конях, хотя и с саблями. Правда, старшой, ефрейтор судя по лычке, объемом брюха был сам с коня, и брюхо это виднелось из-под расстегнутого по случаю солнцепека мундира. Да и остальные двое… один так, сдается мне, на пику опирался по чисто технической причине — иначе упадет. Служба в разгаре, творятся полная дисциплина и соблюдение уставов. Глаз радуется.
Ефрейтор начальственно икнул, сделав жест гаишника, разве что без жезла, секунд пять фокусировал взор, потом икнул еще раз, и махнул рукой — мол — езжай! Но шлагбаум остался опущенным, зато из дверки рядом с воротами выскочил жующий что-то типус в затертом, и явно цивильном мундире с позументами. Коротко спросил Кэрра кудаоткудазачемсколько? — недослушав ответ выпалил параграфыиуказывсоответствиискоторымиввозимыетоварыоблагаютсяпошлиной, после чего стал нудно подсчитывать сумму и объяснять тонкости. Недолго — как только монеты коснулись его ладони, интерес и рвение угасли, и он дематериализовался, словно и не было, а самый дееспособный солдатик отцепил веревку, и шлагбаум поднялся.
Городок одновременно — и разительно отличался от деревень и даже зажиточного местечка, и одновременно — производил впечатление жуткого захолустья, деревня и есть.
Но — мощеные главные улицы, дома каменные, тесно стоящие, почти все в пару этажей. Пусть и с босоногими подростками, поросятами и курами, разгуливающими по мостовой, торговлей по обочинам и сохнущем на веревках бельем. В центре города все вместе — здание официального вида — явно управа, с флагштоком на котором лениво обвисло некое полотнище, рядом — участок и пожарная часть, как и положено — с каланчой, чуть дальше — храм, неказистой архитектуры — более похожий на лютеранские кирхи, но без слишком высокого шпиля. Далее площадь переходила в рынок, а на дальней стороне от управы и участка, за рынком, теснилась пара кабаков. Замыкали же площадь лавки и магазины.
Вот туда мы сразу и направились — Кэрр сказал, что тут расторговываться не надо, мол, не то место — просто сдадим часть сыра и муки, что прикупили, местным лавочникам. Я тоже утром добил товар сырами — на кузне не только не оказалось ничего стоящего — я даже пожертвовал усатому дядьке серебрушку, ибо он живописал, как вокруг купленного мной ящика мелких сапожных гвоздей, словно коты вокруг сметаны, ходили те самые мужички, с которыми Бэзо играл в нарды. Они во всю уговаривали перепродать им товар, предлагая более высокую цену — но дядька устоял — бизнес там шел по своим правилам, и репутация ставилась порой выше сиюминутной прибыли — что меня в общем порадовало. Но зато остальное интересное-вкусное — перекупщики подмели — на что Кэрр и посоветовал купить сыра, благо мы все равно заезжали забрать заказанное накануне. Сыр в косицах, сухой — купил для поесть, а вот три круга ароматного нежного свежего — сейчас как раз и сдал в лавку и один из трактиров. Не сказать, чтобы выручка была баснословной — так нет, но еще чуть серебра прибавилось. Однако, Кэрр, похоже, намеревался еще как-то подзаработать — он велел нам остаться с лошадьми и телегами в дальней части рыночной площади — наказав приглядывать получше — мол, нравы тут не те, что в деревнях — город, хоть и маленький. Сам он и Лами — переоделись в «нарядное» — и буквально за полчаса мастер Кэрр собрал толпу человек в пятьдесят, устроив импровизированную проповедь. Я пока не особо разобрался, что тут с религией — и забеспокоился — на ступенях храма появился типичный «батюшка», разглядывая и слушая «конкурента по распространению опиатов» с явной настороженностью, при том поглядывал он и на участок — словно прикидывая — не позвать ли кого следует. Впрочем, Кэрр столь воодушевленно вел проповедь, что скоро толпа удвоилась в численности, кто следует сами вылезли из участки на свет Божий, присоединясь к прочим — а вскоре и батюшка взирал вполне благосклонно. Я не очень хорошо понимал о чем толкует «пастор Кэрр» — видно, изъяснялся он витиевато, только отдельные фразы и общий смысл — ну, общий он во всех подобных мероприятиях обычно схожий. Завершили же грандиозным (по меркам этого захолустья) хоровым пением. Это, на самом деле, вышло очень красиво — Кэрр старательно дирижировал, воодушевленные горожане старались — и песня вышла очень даже проникновенной, многие в толпе утирали глаза, даже батюшка и подошедший к нему полицейский, судя по габаритам и синему с золотом мундиру, были весьма благосклонны. А с балкона управы за всем наблюдали издалека местные власть придержащие — и тоже были довольны. Безо, пока мы караулили добро, объяснил — такое тут не редкость, обычно правда, церковники не любят конкурентов, но мастер Кэрр не в первый раз так делает и всегда выходило как надо.