— Ладно — кивнула. И стала собирать со стола.
Обустроился, проверил лаз в конюшню, притащив карабин и прочее, что распихать в тайник надо. Не сказать что уж очень удобный лаз, но полезный. Он же не только в конюшню, но и в подвал. А с подвала вроде как и за забор опять же можно. Ладно, завтра все посмотрим еще раз.
Пригород этот, оказывается, имел свое название, именуясь Амбарным. Много тут амбаров, где хранили-перваливали всякое сыпучее, зерно и прочее. Короче, местный Пересыпь. Ничего необычного, у площади несколько домов повыше, двухэтажных — пара гостиниц, трактиры, управа, поодаль храм. Дальше по разбегавшимся улочкам — ближе к площади — постоялые, дальше — склады-амбары, а еще дальше — и домишки, в одном из которых и я обосновался. Тихо, сонно — не сезон еще, приезжих мало, ярмарка закрыта, торгуют так по мелочи. Пошатался по площади, не особенно привлекая внимания, прикупил сушеных яблок у бабульки, потом завалился в рекомендованное заведение, попил чаю… потом еще поглулял, поглазел, потом снова попил, на этот раз пива. В общем вечером пришел без лишней мелочи в карманах, не голодный и навеселе. Айли глянула подозрительно, но я объявил — мол, в норме, и только для виду. Она кивнула, мол, непьющий дембель — это подозрительно. Вечером аккуратно достал, вычистил и замаслил оружие — ну, хранить так хранить, привел в порядок одежду, устроил постирушку и баню… и все равно делать было нечего. Книг-то я у Кэрра не взял, тут книги дороги, постеснялся. А идти купить… и подозрительно — ну какой солдат, хоть трижды контуженный, книгу купит, а не выпивки или там девку? Да и негде тут. Надобно куда в город покрупнее ехать. Тут книгами только на ярмарке торгуют, проездом.
На завтра все в общем повторилось — прогулка, чай, пиво, потом еще. Вечером снова искал себе дело, начистил самовар, дров в баню наколол.
На третий день в вечер уже невмоготу стало. Даже предложил Айли — может, чего помочь, по хозяйству. Получил отповедь — то ли решила, что я клинья бить намерен, то ли что хочу плату скостить…
Пятого дня такой «невыразимой легкости бытия» сидел в послеобеденное время в том самом трактире, «Подкова и кружка»… оригинально, блин… Село… Так вот, сидел и всерьез грустил. Причем настолько всерьез, что какая-то сволочь уже вполне заметно раскачивала стены и крутила землю. Не, ну а что еще делать, а?! Ме-сяц! Месяц, блин! Месяц так вот тут сидеть. Да я охренею тут от скуки. Чорт, чего я согласился? Хоть бы на работу какую податься… Так ведь без Кэрра накосячу. Спросить Айли? Да ей тогда много чего объяснить надо… Эх, ну что ж такое? И кружка опустела. Эй! Еще пива красного, и сушенки на закусь!
Кто-то сел напротив. Неинтересно. Ну, кто тут сесть может? Село оно и есть село. Где пиво-то? О, вот и оно.
Кружка приземлилась прямо передо мной, стеклянная (все ж заведение не дешевое), вся в испарине… Протянул руку, но кружка отпрыгнула в сторону.
Не сама конечно. Ее грабка того, кто сел напротив перехватила и отодвинула. Ну, хоть какое-то развлечение будет, ладно. Медленно начал поднимать взор, желая для начала рассмотреть — что ж там такое село напротив.
Однако задержал его уже на руке державшей кружку.
Опа-ньки. Приплыли. Синий форменный рукав, с поистертым золотым шитьем, какбыбелая кожаная перчатка.
Здравствуйте, девушки, что называется.
Глава 10
Поднял я, значит, рыло. Мундир, свирепая усатая рожа, каска с козырьком и медной начищенной кокардой. Шнурок на груди витой, золотистый. Погоны с вензелями и звездочкой. Шашка на боку, торчит рукоять, нагайка за поясом, кобура. На груди бляха здоровенная, сияет. Пуговицы тоже начищены, аж глаза режет блеском. Орел. Ну и дальше что? Вежливо поинтересоваться «Ты чё?». Не стал я усугублять, просто зафиксировал таки своей грабкой кружку, и, поднеся аккуратно, чтоб не пролить, потянул немного. Хорошее пиво. Потому как уже явно лишняя, а все равно вкусное. Отпил, поставил, задумчиво сунул в пасть сушеного снетка, и изрек наконец, насколько мог дружелюбно:
— Ну?
Кажется, не очень удачное вступление. От ворота и вверх полицай стал заметно багроветь. Взрычал яростно
— Ты кто такой?! Документы есть?! — и вдруг резко хлопнул рукой по столу — вроде, даже пиво не плеснулось, и сушенка не подпрыгнула в тарелочке, а звон пошел такое впечатление, эхом по трактиру. И все вокруг притихло. Эвон как, знатно у него оно отработано. Только этим меня не проймешь. Ишь, выискался, красномордый.