— Накрылся нам отдых — высказал негромко очевидное Коля, за что Борька его шепотом обматерил. И это правильно, это если бы дело было только в отдыхе, то мы бы это как-нибудь пережили. Но, сдается мне, отсутствием отдыха мы не отделаемся…
Майор, спустившись, останавливается, кивает лейтенанту, и с силой проводит ладонью по лицу — видок у него довольно замотанный. Постоял, вдохнул пару раз глубоко, явно стараясь немного взбодрится. Похоже, ночь не спавши, или около того. А дышится здесь хорошо — море все же. Я море не люблю, меньше, конечно, чем горы, но все равно. Глупое оно какое-то. И спрятаться негде. Но, многим нравится. И запах тут характерный, морской. Йодом, наверное. Или водорослями. Или солью. Не знаю чем. Ну, море, короче говоря. Море, оно и есть море. На реке-то запах другой, а как в речпорту вторую баржу отцепляли, так нанюхались — там несет и гнилой рыбой и смолой и лесом строевым и чорти-чем еще, гадость. Как там в этом гетто у порта живут — неясно. А тут-то совсем иначе. На мысу, который я видел с бастиона, вроде бы и пляжи есть. Поди, чистая публика отдыхает, загорает и купается, наверное. Тут, как кто-то из наших рассказывал, в Улле, место уникальное. Речпорт, считай, находится в широкой дельте реки Великой, фактически эта дельта образует почти пресноводный Ирбенский залив — на том берегу марка Ирбе с ее знаменитым угольным разрезом. А вот ВМБ Улле, как раз за этим мысом — уже в настоящем море. Соленом, пусть и в меру. И самое интересное, это природный феномен — благодаря прибрежному течению — граница между пресными и солеными водами — довольно четкая, они как бы и не смешиваются тут у Улле, даже, говорят, иногда можно это визуально наблюдать по цвету воды, если с возвышенности. И потому Улле очень популярен у судовладельцев — очень легко и просто производится «естественная очистка» корпуса от всякой растительной и прочей органической дряни. Из соленой воды в пресную, или наоборот — и подыхает да отваливается все, в течение нескольких часов. Ну, не совсем все, но при регулярных таких процедурах килеваться для очистки надо раз в десять реже, а иным суденышкам «эконом-класса», с небольшим сроком службы — и вовсе не нужно никогда, до самого списания на дрова.
Майор тем временем закончил рефлексотерапию, и подошел к нам. Откозыряв, протянул ему приказ и письмо Гэрта, доложился о численности и состоянии личного состава, приготовился к неприятностям. Однако Горн, отослав жестом лейтенанта, покивал, читая бумаги, и вдруг приказал отправить людей на кухню получить питание, а меня пригласил с собой. Недоумевая, я переложил бразды на Борю, и отправился, подозревая еще большие неприятности.
— Сержант, тут мне мой старый приятель Гэрт пишет, что у вас с собой бумаги, и вы желаете претендовать на перевод в армию Союза?
— Так точно — достаю из ранца бумаги, протягиваю, и сразу обрисовываю ситуацию — По совету его высокоблагородия капитана Гэрта как раз. Оне считают, что так бы мне самое правильное. Иначе мне карьеры никак не сделать, так оне мне и сказали, вашвысбродь.
— Хм… Гэрт всегда был мастер всяких таких… таких… да-с… — майор неопределенно потряс кистью в воздухе — Ну да дело не об этом… Подождите, сержант, я взгляну ваши бумаги — Гэрт больно уж вас рекомендует, а это было бы кстати… Пока можете курить, только отойдите к окну, я сегодня за ночь уже накурился, наверное, на ближайший месяц…
— Виноват, вашвысбродь, не курю!
— Ну… тогда… Вон там есть кофе в термосе, еще не остыл, пейте… я все равно его уже больше не могу видеть…
— Есть, вашвысбродь! — глупо кочевряжиться, когда аж целый майор настолько благосклонен к сержанту. Это конечно настораживает, но неприятностей от лишнего глотка кофе не прибавятся, а вот потом еще кофе могут и не предложить. Тем более рядом с кофе на тарелке какие-то вкусности, по виду нечто вроде венских вафель — а чего бы и не сожрать внаглую? Майор благосклонен не в меру, а пожрать не факт что выйдет — пайком, конечно, мои ребята на меня прихватят, но то паек. Кофе и вафли оказались, кстати, весьма недурственны…
— Однако, однако — закончил читать Горн — Да уж, сержант, если это все про вас хотя бы на половину правда… то вы мне тут попались крайне вовремя.
— Рад стараться, вашвысбродь! — выпучиваюсь я в фигуру аллегории служебного рвения.
— Послушай-ка… эээ… Йохан… Ты, я смотрю, человек бывалый. Не в тылу отсиживался. Начальство, конечно, не любишь — а кто его любит. Но я тоже не все время в штабах ошивался, да годы и здоровье не позволяют уже самому в бой идти. А в командиры попасть — происхождения на карьеру не хватило. Так что вот что. Ты давай-ка, брось вот это. Обращайся ко мне без всяких, господин майор. И дурака мне тут не включай, будь уж добр. Не то сейчас время. Все ясно?