- Нет, ты пытаешься ее во мне убить. И делаешь это очень вдохновенно.
Она поднялась из-за стола, приблизившись к лихорадочно искавшей ответы Джулс. В небольшом помещении, где они обычно обедали, кроме них никого не было. Поэтому доведенная до края пропасти Салливан, решила, что стоит пойти до конца в этой игре, которую затеяла Джулс.
- Сал, пожалуйста, – едва не взмолилась Блейн, замечая вилку в руках коллеги. – Послушай меня, просто летим домой…
- С чего ты взяла, что я буду тебя слушать?!...
В следующее мгновение произошло то, что обе не ожидали. И обе же ошиблись друг в друге, как когда-то Агнесс ошиблась в Марке, считая, что тот может быть хорошим другом ей в последствии. Марк не раз насиловал ее, привязывая к кровати, закрывая рот рукой. Это было его проявление любви и нежности к будущей жене.
Поэтому Агнесс сделала первый выпад и все случилось само собой. Когда она замахнулась рукой с вилкой, Джулс ожидаемо подняла руку, чтобы защититься. Металлический прибор крепко пригвоздил руку Блейн к стене и в следующий шаг, сама Джулс была зажата сильным телом капитана, которая сперва зажала ей рот одной рукой, а второй ловко и четко расправилась с ремнем на комбинезоне.
Ярость, боль, отчаяние, которое когда-то Агнесс испытывала во время любовных утех с Марком, с силой рванули наружу, заставляя трещать ткань комбинезона и вжимать беззащитную, напуганную до полусмерти Блейн к холодной стене камбуза исследовательской станции на Земле. Джулс может быть и сопротивлялась, но впавшая в состояние аффекта Салливан, даже не заметила этого.
Агнесс настолько выпала из реальности, что потеряла счет времени и пространства. Она даже не увидела, как по бедрам Блейн струиться кровь. Сперва просто подтеки, а затем большие сгустки.
- Эй, хватит! Хватит!!!
Когда Салливан пришла в себя, перед ней маячило офигевшее лицо Гочи. Позади стоял с аптечкой – Шамиль. Они оба молчали и до Агнесс стало доходить, что произошло. Когда она повернула голову вправо, она увидела на полу кровь и тело …второго пилота Джулию Блейн.
- Твою мать!!! – бросилась она к ней, прощупывая пульс.
- Она жива. И будет жить еще долго, если ты нам объяснишь какого рожна ты делаешь?
Шамиль закрыл дверь и Агнесс сглотнула от предположения, что они все слышали. И сейчас ей может грозить вещи куда страшнее насилия Марка. Но неожиданно, Гоча достал из холодильника бутылку виски и протянул ей.
- Выпей. Мы должны придумать, как все это объяснить. И я, кажется, знаю как.
Эдван еще плохо ходил, швы болели, однако именно он встретил незнакомца, когда утром пошел прогуляться в небольшой сад, который Тони называл «Неэдем». Возможно из-за того, что райское место по весне таило в себе много змей и клещей. Но на данный момент, в осенней суете, это было вполне райским местом.
Несколько поваленных деревьев, обросших мхом и козьим лишайником, создавало ощущение заброшенности. То, что надо для раздумий предводителя клана ландскнехтов. Эдване было о чем подумать.
Тут-то и появился Он.
Скорхей.
Когда Эдван еще не был предводителем клана, он слышал о скорхее. А точнее о странных людях, которых бунги называют «скорхеями», что на языке кукамори означало «видящие». Ходили легенды, что скорхей был всего один. Зачем их стало небольшое племя, насчитывающее не более полусотни человек. Но на само деле Эдване считал, что это по-прежнему один человек, который специально окружает себя призрачными людьми и легендами. Никто толком о нем ничего и не знал. Да и видели его единицы.
И вот, теперь в эти единицы попал и сам Эдван.
Скорхей словно возник из ниоткуда, материализовался из небольшого тумана, который покрывал землю на рассвете этого дня. Эдван едва поднял голову, чтобы в который раз взглянуть на горы, когда увидел перед собой Его.
Никогда не ходив никуда без меча, Эдван рванулся за ним, коего оставил возле поваленной березы, с другой стороны, но Скорхей остановил этот порыв всего несколькими словами:
- Успеешь еще навоеваться…
После нее, Эдван опустился обратно на свое место, не спуская глаз со странного мужчины, который казался ему знакомым. Разумеется, что Эдван знал далеко не всех людей на Земле, это невозможно упомнить всех, но каким-то шестым чувством, инстинктом зверя, он чувствовал, что знает этого мужчину.
- Кто вы такой? – вырвалось у Эдвана, хотя он подозревал, что то не ответит ему прямо.
- Это значения не имеет. А другое – имеет. Я могу помочь вашему клану не затевать войну с лонгхорнами и вообще навсегда избавить Землю от них.
Мужчина, совершенно не похожий ни на один из кланов проживавший на Земле, говорил спокойно и уверенно, будто знал, что Эдван его не убьет и правильно поймет. Такое спокойствие пугало Эдвана, но он понимал, что стоит дать мужчине сказать о конца и он промолчал в ответ.
- Вы должны как можно скорее вернуть беглянку, ибо если они заключат сделку с Космическим братством, войны не избежать. А за ней может прийти рабство ландскнехтов, и тогда жизни на Земле может наступить конец.
- Вам-то откуда знать? – неожиданно огрызнулся Эдван.
Он почему-то подумал, что Скорхей может хотеть и ландскнехтов сжить с этой планеты.
- Я – скорхей.
- И какая вам с этого выгода?
- Мне нужно вернуть мою дочь, Эдван – предводитель ландскнехтов. Моя дочь тоже скорхей и сейчас она пленница лонгхорнов. Так что, вернем вашу беглянку, спасем не только планету, но и мою дочь.
====== Ландскнехт 16. Эскаписты. ======
Скорхей был человеком слова. Во всяком случае, когда Эдван на свой страх и риск согласился познакомить его с кланом, он рассказал большее из того, что надо знать любому ландскнехту о лонгхорнах. Но перед этим, Тони и Лея едва не снесла ему голову, опознав в нем давно пропавшего Увэ Трагге, брата Олафа Трагге, предводителя лонгхорнов.
Все встало на свои места, когда Скорхей вытащил лунную монетку из кармана. Лунные монетки давали избранным охотникам принадлежавшим Межкосмическому Братству. Обычно это пропуск на Землю, без нее сложно выжить среди малообразованных и иных племен современной Земли.
То, что рассказал Скорхей было ошеломляюще, но не удивительно. Эдван, который слушал рассказ вместе с соплеменниками никак не мог понять одной вещи: зачем было так долго ждать? Скорхей носил в себе эти сведения более восьми лет. Неужели же за это время нельзя было прийти к консенсусу и вернуть свою дочь. Почему сейчас?
Наверное предвидя такой вопрос, скорхей ответил на него просто:
- Потому что тогда, я бы погиб. Я не был приспособлен сражаться против своего брата и других людей, коих силой удерживают с лонгхорнами. Должно было пройти много времени, чтобы боль и гнев улеглись и я смог спокойно воспринимать тот факт, что мой брат – преступник против человечества. Сейчас я готов встретиться с ним лицом к лицу и вернуть свою дочь. А вам стоит вернуть беглянку, ибо она ваш тайный козырь не только против лонгхорнов.
- Да мы больше никого не боимся, – раздался грубый голос из толпы. – Лонгхорны наша единственная заноза в заднице.
- Это не так, – спокойно парировал скорхей. – Беглецы с Луны вскоре потревожат ваш покой, но не переживайте. Я помогу вам отличить того, кому можно доверять, от тех, кому нельзя.
- Что еще за беглецы с Луны? – спросил Эдван после некоторой паузы, смотря как скорхей медленно жует салат.
У скорхея были очень добрые, но грубые черты лица. В некотором роде он напоминал скифов да сколотов, предков Эдвана. Но светло-карие глаза портили всю картину причастности Уве к нордам. Хотя несомненно в крови у него бродили отголоски ариев.
- Покамест не стоит беспокоится. Но стоит выставить некоторых охотников у подножия горы Солон, они именно оттуда придут.
- Что им надо? – поинтересовалась Лея.
- То, что им всем беглецам. Покоя. Убежища. Думаю, что стоит их принять, пользу могут принести. Но некоторых придется отсеивать. Надо подумать как.