В воздухе витал шёпот. Отдаленное бормотание тысяч голосов. Но Дороти не могла понять, было ли это внутри или снаружи её головы.
Доктор зашагал в другой район, и наблюдатели последовали за ним. На высоком квадрате среди куполов стоял памятник в форме Ω.
— Это — Мемориал Омеги в Капитолии, — сказала Лила.
— Верно, — сказала Инносет. — Но это — старый город, на месте которого была построена Цитадель Повелителей Времени. Он, должно быть, сбежал сюда, когда украл ТАРДИС, на тысячи лет назад в прошлое. Он точно знал, что его не станут преследовать. Непосредственно в Старое Время.
Доктор подошёл к высокому памятнику. На его верхушке сидела одинокая фигура, обернутая в темный плащ. Она свесила тонкие ноги, когда увидела черный ящик, плывущий в воздухе под ним.
— Я знаю, что это, — сказала Дороти. — Это — Рука Омеги.
— Но кто — он? — спросила Романа.
— Это не Доктор, — решительно ответила Инносет.
Они уловили сердитые мысли фигуры, но были ли они переданы через Доктора или непосредственно от человека, они не знали.
— Я предупредил его. Я предупредил Рассилона, что, если сила будет использована против инакомыслящих, если их прибежище в храме Пифии будет разрушено, тогда я оставлю его проклятую планету на ее собственное усмотрение!
Он снял обувь и бросил, но коробка поймала ботинок так быстро, как будто его и не существовало.
— Но если я уйду, не будет пути назад. Рассилон останется с абсолютной властью. Никакого контроля, никакого баланса. Боги, как я жажду свободы. Свободы от схем, амбиций, и от мрака в собственных мыслях.
Дороти подумала, что он собирается броситься вниз с памятника. Он почти вышел за пределы, но вместо этого отступил и скатился по кривой здания. Он притормаживал последние двадцать футов и приземлился, как кот.
Его обступили фигуры, вышедшие из тени. Сверкнул нож, но коробка внезапно очутилась среди них, бросаясь разрядами энергии в беспомощных убийц.
— Таким образом, Рассилон выбрал собственную судьбу. — Мысли фигуры были утомленными и печальными. — Но нужно подготовиться к отъезду и сказать одно невозможное «прощай».
Он положил шелковую серую розу к подножию памятника. Затем выбросил другой ботинок и направился в город.
Доктор последовал за ним.
— Это действительно его воспоминания? — пожаловалась Дороти. — Как это связано с Доктором?
Романа и Инносет обменялись взглядами, но ничего не сказали. Они направлялись глубоко в трущобы, в плохо освещенные улицы и переулки, населенные тенями оборванцев.
Из-за угла появилась группа пьяных охранников. Фигура на мгновение застыла в дверном проеме. Она завернулась в плащ, и мрак поглотил ее.
Доктор шел дальше, не останавливаясь.
— Куда он делся? — спросил Крис, когда они пролетели мимо пустого дверного проема. Дороти обратилась к Инносет:
— Если это — воспоминания Доктора, то мы видим вещи его глазами?
Инносет кивнула.
— Больше, чем просто воспоминания.
Среди охранников раздался пьяный смех. Доктор уже прошёл их.
— Он там, — сказала Лила. Фигура выскользнула из тени перед Доктором, и поспешила вдаль.
Уже смеркалось, когда он, наконец, добрался до дома с закрытыми ставнями, втиснутого между захудалой таверной и магазином торговца памятью. Он вошёл и начал подниматься по деревянной лестнице.
Старая женщина, шьющая в небольшой комнате со стопками книг, едва признала его. Ее толстое лицо было покрыто тенью от куполообразной головы.
— Где моя внучка? — спросил он. Она убрала иглу.
— Спит. Половину ночи она провела на крыше, наблюдая за пожаром.
— Я говорил Вам не выпускать ее, — прорычал он. — Не туда, где она может быть замечена. Старуха заскрипела зубами.
Ей невозможно объяснить это.
Он вытащил из плаща звенящий кошелек.
— Вы должны уехать, Мамлаурея. Здесь больше не безопасно.
— Домой? — спросила она. — Обратно в Терсур?
Он мрачно кивнул.
— И возьмите Сьюзен с собой. Сядьте на первый попавшийся звездолет. Захватите вещи. Вы не должны выглядеть беглецами.
Старуха уставилась на него.
— Вы не поедете с нами?
— Возможно, позднее. — Он нагнулся, чтобы выглянуть из небольшого окна. Окна, в которое смотрела Дороти и остальные.
Он смотрел непосредственно сквозь них. Его темные волосы были зачёсаны назад, но, несмотря на свет, его лицо оставалось в тени.
Доктор находился в комнате, но Дороти не могла увидеть его лицо. Она видела только, что он покачал головой, когда в комнату вошла молодая девушка.
— Дедушка! — Она бросилась к нему. — Дедушка, я думала, что ты никогда не вернешься. Где ты был? Ты видел пожар? Что случилось с твоими ботинками?
— Да, я видел это, ребенок. К сожалению.
У нее были короткие волосы и огромные коричневые глаза. Она рассмеялась.
— Я скучала по тебе. Я читала Пелатова, а затем внезапно поняла, что ты здесь.
Он посмотрел на нее.
— И больше ты никого не видела?
— Нет. Я не выхожу. Я знаю, что там опасно.
— И как ты узнала об этом?
— Ну, ты сказал мне.
— Хм?
Она не осмелилась взглянуть ему в глаза.
— И незнакомцы на улице. Я видела их из окна.
Он посмотрел на старуху. Она пожала плечами.
— Я не могу за всем углядеть.
— Прости, дедушка, — сказала девушка и вновь обняла его.
— Нет, нет, Сьюзен. Это я должен извиняться. Трудно приходится ребенку, живущему с суетливой старой няней и раздражительным дедушкой, который вечно отсутствует.
— У тебя есть работа, — сказала она. — Это — большая тайна. Именно поэтому ты защищаешь меня.
— Что ты имеешь в виду?
Она опустила глаза.
— Я никогда не видела свою мать. Но я знаю, что она умерла при родах, в тот же самый момент, когда Пифия прокляла мир.
— Это старуха рассказала тебе?
— Не Мамлаурея. Моя мать сказала мне. Я все еще слышу ее мысли. И отца тоже. С тех пор, как он погиб в битве.
— На одном из мерзких кораблей Рассилона.
Сьюзен улыбнулась.
— Мать сказала мне, что я являюсь последней из настоящих детей Галлифрея.
— Дорогая, — сказал он. — Именно поэтому ты столь бесценна.
— Но ты всегда будешь со мной, дедушка. Я никогда тебя не забуду.
Дороти наконец заметила лицо Доктора. Он отвернулся. Изумленное опасение промелькнуло во взгляде.
Время застыло, поскольку он увидел призраков в окне.
— О, нет. Не теперь! — Он одёрнул жилет. — Куда делась приватность?
— Мы прибыли, чтобы вернуть тебя, — сказала Инносет.
— Зачем?
— Ради тебя, Доктор, — сказала Романа. Он посмотрел на Инносет.
— Мы знакомы?
— Да, Улитка. Это — я. Ты вернул меня.
— Инносет? — мягко сказал он. — Я думал, что потерял тебя. — И затем его тон изменился. — О, очень удобно. Любое оправдание сгодится, чтобы провести миленькую ознакомительную прогулку по времени до семейных проблем.
— Доктор! — сказала Лила. — Никогда не говори так!
— Это может быть удобным случаем, — добавила Романа.
Подошел Крис.
— Мы даже не знаем, кто эти люди.
— Хорошо. Я тоже. Убирайтесь!
Дороти пришла в отчаяние.
— Доктор, разве ты не доверяешь нам?
— Доверять вам? Я даже себе не доверяю.
— Мы не можем уйти, — сказала Инносет.
— Почему?
— Твой разум укрылся в теле Криса. Если мы потеряем тебя, то и его также. Ты этого хочешь?
Он посмотрел на них.
— Вмешивающиеся нахальные спутники.
— Только одни неприятности, — сказала Дороти.
— Абсолютно.
— Никаких подглядываний, — сказала Романа. — Слово президента.
Он кивнул и вернулся обратно.
— Нет, дедушка! Я не оставлю тебя! — Девушка отчаянно цеплялась за него. Ее глаза были красны от слез.
— Ты не можешь оставаться здесь, Сьюзен. На Галлифрее слишком опасно. Семья Мамлауреи позаботится о тебе.