Она рассказала ему о жизни в Париже, прошлое и будущее. Она не учла свою связь с Жоржем Сера. Он захотел бы быть представленным и затем волновался бы, что живописец собирался умерать через несколько лет.
Лила рассказала о своей жизни с Андредом в Капитолии, где она не может освоиться. Казалось, она ужасно обрадовалась появлению Доктора. Она никогда не видела его другим, кроме как тем, с которым она путешествовала. Высокая версия с вытаращенными глазами, которую Дороти видела, то ли в голове или на фотографиях или ещё где-нибудь.
Они обе рассказали о событиях, что привели их в Лангбэрроу. Он нервно дёрнулся, узнав, что их отправила Романа. Он не выглядел заинтересованным проблемами в Капитолии или посылкой, что принесла Дороти.
— Это от Фреда, — сказала она.
Чёрный шар растворился в руках, как только он взял его. Внутри оказалось серое устройство.
— Экстрактор данных с приложением станка, — сказал он хмуро и положил его в карман.
— А для чего это? — спросила Дороти.
— Я не уверен, что Романа подозревала об этом. Теперь, в качестве президента, ей чаще приходится заботиться о себе. Такое чувство, будто император прислал мне свой меч.
Возникло неловкое молчание. Дороти хотела обнять его, но что-то удерживало её. Лила была занята порезом на ухе Криса.
— Хочу тебя о кое-чём спросить, — сказала Дороти. — Что ты знаешь о балете? Доктор вдруг оживился.
— Я могу рассказать о фуэте от Фонтейн.
— У меня есть друг в Лондоне 2000-ного. Она знает о мотоцикле. И она — танцовщица, верно.
— А.
— И она продолжает традиции того балета, который всегда хотела видеть. Но он в 1913 году. Он выдавил из себя улыбку.
— «Священная Весна» русского балета. Двадцать девятого мая. Грандиозный скандал. Тебе понравится. Зайди за сцену. Оттуда будет лучше видно возмущение зала.
— Ты тоже будешь там?
— Возможно. Я могу стоять с краю, рядом с Нижинским, отбивая такт для танцоров. Бедняжки не могли услышать музыку из-за шума в зале.
Они оба рассмеялись и обнялись с облегчением.
— О, доктор, ты — контролирующий себя псих.
— Я знаю, — сказал он ей на ухо. — Но если я не сделаю этого… Она продолжала держаться за него.
— Что-то ещё? — спросил он.
Прошла минута, прежде чем она смогла сказать, но он терпеливо ждал.
— Я встретила другую Эйс. Зеркальное отражение.
— Да?
— Ну, — она искала подходящие слова. — Она была грязной сукой.
— Продолжай.
— И я боюсь, что я действительно такая. Я имею в виду, я знаю, что я жёсткая и эгоистичная.
— Ты можешь быть такой, — ответил он. — Это то, что с тобой сделало время. Но ты по-прежнему и Дороти тоже.
— Шизо, ты хочешь сказать. Убивающий далеков байкер в кринолине. Она отодвинулась с вымученной улыбкой.
— Посмотри, что время сделало со мной.
— Посмотри, что ты сделал со временем. Он поморщился.
— У меня были планы насчёт тебя.
— Расскажи мне.
— О, да. По моему замыслу, ты должна была поступить в Академию, здесь, на Галлифрее. Ты вскоре дала бы Повелителям Времени тему для раздумий. Внезапно она поняла.
— Так вот, что это было. Все эти поездки с копанием в моём прошлом. Ты — старый хитрый мудак.
— Но, конечно, это не сработало. События обогнали нас, и у тебя были собственные идеи.
— Извини, — сказала она. — Сейчас всё перевернулось с ног на голову. И всё из-за твоего прошлого.
Он сжал её руку. Затем взглянул на Лилу и Криса и улыбнулся.
— Я рад, что вы все здесь, — произнёс он и подошёл, чтобы присесть рядом.
— Он спит, — ответила она, кивая на Криса. Доктор снял куртку и накинул на плечи Криса.
— Это пора закончить, — сказал он. — Я должен остановить его. Я должен найти ТАРДИС. Дороти поймала обеспокоенный взгляд Лилы.
— Всё в порядке. Я, возможно, немного изменился, но это я, — сказал он, глядя ей прямо в глаза.
— Не делай этого, — сказала она, как будто предупреждая ребенка. — Я знаю, что это ты.
— Хорошо.
— Романа предупредила меня.
Странно, подумала Дороти. У Лилы есть своего рода мудрая невинность. Частица первозданной Матери-Земли.
— Что думает Крис? — спросил он. Лила взглянула на него.
— Он сказал, что думал, что превращается в Доктора.
— Это глупо, не так ли?
— Да, — ответила она.
В дверь вошла Инносет.
— Но если ты можешь сделать это, — продолжила Лила, — почему не может кто-то другой? Доктор смущённо закашлялся.
Инносет была одета в старинное и длинное платье цвета ржавого заката.
— Я принесла вам это, — холодно сказала она и положила одежду на стол. — Пожалуйста, наденьте это перед ужином.
Дороти была поражена бледным и изможденным видом женщины. Исхудавшей от чрезмерного бремени волос на её спине.
— Инносет, это был не я, — позвал Доктор, но она уже ушла. Где-то прозвучал гонг.
Доктор принес свой зонтик из угла. Он развернул его жестом фокусника, наподобие того, что Дороти видела в представлениях. Резким движением он повернул зонтик в сторону, и внутри оказался зеркальный круг. Он наклонил его под большое зеркало на стене.
— Перед ужином я хочу показать вам свой дом, — сказал он.
Он выравнивал и поворачивал зонтик, ловя отражения зеркала в зеркале в зеркале в зеркале, пока изображение не сменилось интерьером Дома, комната за комнатой внутри этой невозможной камеры-обскуры.
* * *
Гонг ударил второй раз.
Кузены собрались в пещере, украшенной гирляндами из зала. Инносет, Глоспин, Джобиска, Ринд, Оуис.
Никто не говорил. Никто не смел.
Они бродили между огромных столов, с тревогой глядя на фамильное серебро (рыбные ножи были заложены) и особенно на центральное место, не зная, где сесть.
Они знали, что Саттралоп должна сидеть во главе стола, но для них оставалось на выбор пять мест из сорока четырех возможных.
* * *
Дороти пыталась принять всё это, пока Лила, по просьбе Доктора, рассказывала, что она знала о происхождении галлифрейских семей: Великий раскол и проклятие Пифии, которое привело к бесплодию планеты; создание Рассилоном генетических Станков и жилых Домов для стабилизации исчезающего народа.
— Рассилон был большим интриганом, — добавил Доктор. — Большинство приписываемых ему инноваций были введены другими.
Дороти подумала, что в его голосе звучит обида.
Он рассказал им о своих разногласиях с семьёй по поводу дальнейшей политической карьеры. Он скрытничает, подумала она. «Небольшие разногласия» не похоронили бы Дом заживо.
— Дом Лангбэрроу был построен на склоне горы Ланг на южном хребте в двух днях пути от крепости Рассилона, защищавшей от мародёрства шобоганов спустя три века после смерти Рассилона. Дом выходил к реке Кадонфлуд, которая протекает…
Это было чересчур много для того, чтобы отобразить в зеркале все ветхие достопримечательности Дома.
Всё северное крыло было затоплено, но Дороти смогла что-то разглядеть в кружащейся чёрной воде.
В зале кузены Доктора молча сидели вокруг обеденного стола во главе с чем-то, чего она не смогла рассмотреть.
— Это лесной зверь! — воскликнула Лила, увидев следующее изображение.
— Это — Барсук, — ответил Доктор.
Огромное, похожее на медведя, видимо, работало над управлением кабины трансмата. На мгновение изображение сменилось зловещим лицом.
— Саттралоп, — произнёс Доктор и быстро закрыл зонтик. В дверь снова вошла Инносет.
— Вы должны спуститься, — сказала она. Доктор отвернулся и нахмурился.
— Что такое День Другого? — спросила Дороти.
— Просто глупый языческий праздник, — пробормотал он. — Как июльский или августовский неприсутственный день в банках.
Инносет строго взглянула на них.
— Другой был одним из трёх правителей старого мира, наряду с Рассилоном и Омегой.