— О, да, — сказал Дороти. — Как Рука…
— Эйс!
— Но Другой восстал против Рассилона и был изгнан, — вмешалась Лила. — Он украл Руку Омеги.
Дороти усмехнулась.
— В самом деле?
— Зависит от того, чью версию вы прочли, — сказал Доктор. Инносет посмотрела на него.
— В День Другого празднуется его изгнание. Теперь, пожалуйста, спуститесь к ужину. Доктор указал на принесённую одежду.
— Единственная возможность возродить Саттралоп — это концентрация Дома на чём-либо. Гонг прозвучал в третий раз.
Он посмотрел прямо в глубину зеркала.
— Нет. Думаю, я останусь здесь.
Библиотека начала дрожать.
Инносет отступила назад, когда на Доктора начали надвигаться два стула. Он отступил в проход между полками. Дверь распахнулась, впуская драджа. Он вытащил Лилу и Дороти из обезумевшей комнаты.
До них донеслась яростная волна.
Ядра данных вылетали из своих стеллажей, как снаряды. Доски вырывались из пола и бросались на Доктора. Когда он исчез среди качающихся полок, они увидели, как белые ветви, отрывались от потолка и тянулись вниз, как корявые пальцы.
Они услышали его крик, и затем все стеллажи нагнулись над ним.
— Доктор! — закричали Дороти и Лила. Ответа не было. И, несмотря на всё это, Крис продолжал крепко спать.
ГЛАВА 26. Игры случая
— Он придёт, — сказала Инносет.
— Он может быть мёртв, — сказала Лила.
— Или ранен, — сказала Дороти. — Мы должны были остаться.
— Он придёт.
Кузены и компаньоны Доктора ждали в Зале в стеснённой тишине.
Высокие банкетные столы были размещены вокруг станка Дома со стеклянной шкатулкой, где спал Квинц, напоминающей декоративную вазу в центре. Сорок пять мест были установлены вокруг стола, но все сгруппировались в две противостоящих группы в одном конце. Ничьи ноги не касались пола.
Друзья против Семьи.
Каждый смотрел на тело на столе.
Что-то прогрохотало под полом, а затем огромный взрыв открыл каменные плиты. Взъерошенная фигура выпрыгнула из пропасти в Зал.
Доктор еле стоял на ногах и, покачиваясь, смотрел на собравшихся.
— Так, так. Самая разрушенная семья Галлифрея!
— Боже, он пьян, — подумала Дороти. Она спустилась вниз, чтобы дать ему место между собой и Лилой.
Он выглядел отнюдь не торжественно, а его одежда была взъерошенной и пыльной. Позади отверстие в полу закрылось с хрустом и вздохом.
— Очаровательно, — сказал он, язвительно рассматривая стол. — Не стоит унывать. Это — вечеринка. Поздравляю вас всех с Днём Другого!
Жестом фокусника он вынул букет из рукава.
— Очень празднично, — сказала Дороти. — Что с тобой случилось?
— Ты же знаешь, на что походят библиотеки. Они не терпят отсрочек. — Он пытался держаться невозмутимо, но его голос слегка дрожал. И у него был подбитый глаз. — Саттралоп должна строже контролировать Дом. Я никогда прежде не был избит библиотекой. Не рекомендую пробовать.
Он ввзглянул на Криса, который спал на стуле позади Лилы.
— Мы не можем разбудить его, — сказала она. — Он спит слишком глубоко.
Дороти последовала за взглядом Доктора вверх, где в сети паутины висела знакомая форма.
— Иисус, как она оказалась там?
— А как мы оказались здесь? — огрызнулся он.
— Ты всегда так обращаешься со своими друзьями? — раздался голос Инносет с другого конца стола.
— Так же, как и с семьёй, — сказал Ринд.
— Скажи слово, Доктор, и я заставлю этих твоих несчастных кузенов уважать тебя, — прошептала Лила.
Он встряхнул головой.
— Не волнуйся. Они так не наслаждались в течение многих столетий. Он повернулся к компании.
— Теперь позвольте мне угадать, что находится в сегодняшнем меню.
— Рыба, — сказал кузен Ринд.
— И мои покупки из магазина, — добавила Дороти. Она кивнула на поднос с дольками высохшего на солнце помидора.
— И пустоголовки, — сказал Оуис, нетерпеливо наклоняясь вперёд к предлагаемому, блюду. Доктор подозрительно нахмурился.
— Это мой пуловер?
Ряд шерстяных вопросительных знаков выглядывал из-под туники Оуиса.
— Проиграйте и плачьте, найдите и держите! — пропел тот, возвращаясь к блюду.
— Доктор, это правда? — прервала Инносет. Он проигнорировал блюдо Оуиса.
— Правда что?
— Что ты не позволишь мне стать следующей Домоправительницей, чтобы мы выжили.
— Он — преемник Квинца, — обрезал Ринд. — Будь возможность, он бы всех нас выгнал из Дома.
— А как насчёт меня? — спросил Оуис. — Он говорит, что я вообще не имею права на существование.
— Когда мы пойдём домой? — сказала Джобиска.
Пока они препирались, Доктор медленно снял шляпу и трепал за край.
— Давайте посмотрим, что скажет Квинц. Внезапно всё смолкло.
Доктор посмотрел на Глоспина, сидящего поодаль от других.
— Я не сказал ни слова, — пробормотал кузен.
Быстро, как вспышка, прежде, чем стул смог возразить, Доктор поднялся на банкетный стол и начал прокладывать путь между свечами и хрусталем. Цепочка следов на скатерти показывала его дорожку к стеклянному гробу.
Кузены зашумели. Раздались крики «Нет!» и «Не трогай его!»
— Почему? — спросил он. — Чего вы боитесь? — Он склонил голову и положил букет поддельных цветов на крышку гроба.
— Покойся быстрее, — сказал он спокойно.
— Как ты смеешь! — раздался в Зале голос Саттралоп.
— Всё будет разделено поровну, — заметил Доктор, наблюдая бегство лодок с приправой.
Трость Саттралоп грохотала по каменным плитам, пока та с трудом пробиралась к столу. Драджи шли позади.
— Спускайтесь, сэр! Всеми огнями в кухне, вниз!
Доктор слегка улыбнулся. У Дороти появилось неприятное чувство, что он собирается сыграть на ложках. Она взглянула на Лилу, крутившую нож.
Кузены с открытым от удивления ртом наблюдали, как он шагает по столу, чтобы встретить Домоправительницу. Подойдя, он встал на колени среди столового прибора и наклонил голову.
— Кузина Саттралоп, спасибо за Ваше гостеприимство. Это честь для меня.
— Честь? — Саттралоп с трудом контролировала гнев. Она подняла глаза к галереям и продолжила: — Когда-то здесь были действительно благородные люди.
Как властный суверен, она протянула руку. Доктор пожал плечами.
— Жизни зависели от подписанного контракта здесь, поцелованного кольца там. Семейные традиции для меня теперь мало что значат.
Он вытянулся вперед, чтобы поцеловать её деревянное кольцо, но старуха схватила его за ухо и потянула со стола.
Он завизжал и упал на пол, но ее костистые пальцы продолжали держать. Лила и Дороти вскочили, чтобы помочь ему, но драдж блокировал им путь.
— Что ты сделал с завещанием Квинца? — спросила Саттралоп, дергая за ухо. Его лицо выражало сильную муку. — Что ты сделал с остальными кузенами? Жалкое подобие Червоточины! Верни украденное! — Она всё сильнее крутила его ухо. — Я не приношу извинения за угрозы Дома. Он очень сердит!
Она оттолкнула его.
— Конечно, он сердится, — сказал Доктор с пола. — Чего Вы ждали, если похоронили его вместе с Семьей?
— Я похоронила? Я? — Саттралоп повернулась, чтобы просмотреть на остатки кузенов. — Дом Лангбэрроу так стыдился того, что ты сделал, что похоронил себя сам и взял нас с собой!
Доктор застонал. Он встал на ноги и взглянул на ТАРДИС, хлопнув себя по карманам.
— Завещание, — пробормотал он. — У меня есть завещание. Инносет подошла к нему.
— Не теперь, — прошептала она. — Вы убьете нас всех, если не будете осторожны.
Она взяла его за руку и мягко повела назад к месту между Дороти и Лилой. Саттралоп поднялась наверх на собственное место во главе стола.
— В День Другого, время обновления, мы заверяем нашу преданность Дому.
— И мои именины, — пробормотал Доктор, разминая ухо. Он просигнализировал компаньонам встать. Крис спал, в то время как Саттралоп напевала заклинание.