Далее в связи с этим Благодатный произнёс такую гатху:
139. Личность, продление жизни, обусловленность, скандхи, частицы,
а также Первовещество, Владыка Мира, Создатель — не более чем различающий ум.
Далее, памятуя о людях грядущих времён, бодхисаттва Махамати вновь вопросил Благодатного:
— Поведай мне, Благодатный, о совершенных постижениях в йоге, благодаря коим бодхисаттвы-махасаттвы становятся великими йогинами.
Благодатный ответствовал:
— Существуют, Махамати, четыре дхармы, совершенствуясь в коих бодхисаттвы становятся великими йогинами. Каковы эти четыре? Это: (1) ясное осознание [всего как] видящегося самому уму; (2) отстранение от [каких-либо] представлений о рождении, (80) пребывании [в мире] и увядании; (3) ясное восприятие не-существования чего-либо внешнего и (4) бесподобное (абхилакшана[421]) обретение предельного знания собственной внутренней сути. Благодаря совершенствованию в четырёх этих дхармах бодхисаттвы-махасаттвы становятся великими йогинами.
Каким же образом, Махамати, бодхисаттвой-махасаттвой обретается ясное осознание не-благости видящегося самому уму? Оно достигается постижением тройственного мира как просто ума, лишённого «я»-самости, [чего-либо] собственного и действия; как не содержащего одолений и отступлений; как порождённого привязанностью к развивающимся с безначальных времён вредоносным васанам, [связанным с] внешними проявлениями, и приверженностью к обслуживанию всевозможных тел тройственного мира; как происходящего из различения существования тела, имущества и положенья в пространстве; [мира,] в силу этого различаемого и проявляющегося. Именно так, Махамати, бодхисаттвой-махасаттвой обретается ясное осознание не-благости видящегося самому уму.
Как, опять же, Махамати, бодхисаттва-махасаттва отстраняется от [каких-либо] представлений о рождении, пребывании [в мире] и увядании? Все существа подобны образам, порождённым сном или майей, [и] не рождается, [как и] не существует ни своего, ни иного, порознь или совместно. В силу постижения просто ума достигается восприятие не-бытия внешних сущностей, не-проявление виджнян, видение тройственного мира (81) как обусловленного различением и средоточием никак не проявляющихся обусловленностей. Так, в силу осознания бессамостности [существующего] и не-восприятия внешних и внутренних дхарм, отстраняются от представлений, связанных с рождённостью [чего-либо]. Прекращением же следования [представлениям о] самосуществовании дхарм, являющихся подобными майе, достигается внутренняя готовность обретения пробуждения, связанного с не-восприятием дхарм. Именно так, Махамати, бодхисаттва-махасаттва отстраняется от [каких-либо] представлений о рождении, пребывании [в мире] и увядании.[422]
421
Абхи-лакшана = букв. «сверх-признак», однако возможен и другой вариант перевода: «отмеченное знаком/знаками», что применительно к контексту может означать «обретение тридцати двух телесных признаков будды».
422
Это абзац, заключающий весь предыдущий период, помещён в санскритском тексте Нандзё несколько ниже: после периода, посвящённого объяснению особенностей тела, творимого мыслью.