Ланселот, или Рыцарь телеги

И умолите здесь остаться,
Ведь мне не стоит и стараться.
Вы бросьтесь в ноги, если надо,
Не то уйдёт моя отрада,
Лишь Кей покинет этот зал».
С тем королеву отослал
С её согласья к сенешалю.
Тот был с другими вместе в зале,
К нему подходит госпожа
И говорит: «Болит душа,
В моей тревоге нет просвета,
И всё от вашего ответа.
И я в отчаянье: увы,
Покинуть двор хотите вы.
Вы в заблуждении погрязли,
Что движет вами? В вас угасли
Ум с куртуазностью? Как жаль!
Прошу, останьтесь, сенешаль.
Останьтесь, Кей, молю в смиренье».
«О госпожа, прошу прощенья,
Я не могу моленью внять».
Та продолжала умолять,
А с нею рыцари и дамы.
Но отвечал им Кей упрямо:
«Не умолите вы меня».
И та, величие храня,
К его ногам упала. Кей
Просил подняться поскорей,
Но королева: «Не просите.
Исполнить то не премините,
Чего желала я дотоле».
Кей слово дал остаться, коли
Король ему пообещает
Исполнить то, чего желает
Он с королевой обоюдно.
Она: «Конечно, Кей, нетрудно
Ему и мне поладить с вами.
К Артуру сходим со словами:
Мол, вы останетесь при нас».
За нею Кей пошёл тотчас,
Пред королём предстали оба.
«Сир, постаралась я особо,
Чтоб Кей остался. Вам отдам
Его я в руки. Нужно вам
То сделать, что ему угодно».
В ответ король вздохнул свободно
И молвил так: «Быть по сему,
Любые доводы приму».
А он: «Узнайте, сир, чего
Хочу отныне: лишь того,
Что обещали мне вы лично.
Я буду счастлив безгранично,
Коль этого достоюсь я.
Тут с нами госпожа моя,
Вы мне велели ей служить,
Прошу дозволить мне отбыть
С ней в лес, где рыцарь ждать согласен».
Король в печали; безотказен,
Поскольку слово держит он.
Был опечален, угнетён,
Когда согласье дал он вскоре.
И видя королевы горе,
Двор убедился в том, что днесь
Неразумение и спесь
Внушили Кею речь такую.
Король, супругу дорогую
Взяв за руку, заговорил:
«Душа моя, он не хитрил,
Придётся ехать вам при Кее».
Последний молвил: «Поскорее,
О сир, доверьте мне её,
Залогом слово будь моё:
Верну здоровой и живою».
Так вышел вместе с госпожою
И все за ними из дворца.
Тревогам не было конца.
Вот сенешаль уже воитель.
Двух лучших скакунов служитель
На двор выводит между тем.
Скакун парадный, ясно всем,
Достоин дамы августейшей.
Был конь и бодрый, и умнейший,
И не тянул он повода.
Грустна, покорна, но горда,
Садится госпожа в седло
И так вздыхает тяжело:
«Ах, друг, когда бы мне на благо[7]
Вы знали всё, то даже шага
Не дали б мне ступить сей миг».
Хотя и был тот шёпот тих,
Гинабль граф его услышал[8],
Ведь вместе с ней на двор он вышел.
С момента госпожи отъезда
Двор не находит в горе места,
Как будто уж она в гробу.
Не верят в добрую судьбу:
Мол, возвратит её едва ль
Натурой дерзкий сенешаль,
Бог весть к кому её увёз.
Всех опечалило до слёз,
Что у неё такой избранник.
И молвил королю племянник,
Мессир Гавэйн, с глазу на глаз:
«Король, не понимаю вас.
В поступке вашем смысла нет,
Не отвергайте мой совет:
Пока они недалеко,
Мы бы нагнали их легко,
И хватит преданных людей нам.
А я, я не был бы Гавэйном,
Коль в сей же миг не рвался б в путь.
Разумным не сочту ничуть
От сей погони отказаться,
По крайней мере, чтоб дознаться,
Что ждёт владычицу в пути,
Как будет Кей себя вести?»
«Ну что ж, – сказал Артур, – скачите,
Вы куртуазно говорите.
И раз уж волю изъявили,
Велите, чтобы снарядили,
Взнуздали скакунов лихих,
Чтоб нам сей миг воссесть на них».
И вот стоят пред ними кони,
При сбруе, под седлом, в попоне.
Всех прежде он в седло вскочил,
За ним племянник поспешил,
А после сонм тех удальцов,
Что рвались в путь без лишних слов,
В доспехах или как угодно:
Кто вовсе шел без них свободно,
Кто был сполна вооружен.
Гавэйн – тот в латы облачен,
И двое воинов учтивых
Ведут двух скакунов ретивых.
Лишь в лес вошли, в его тени
Коня увидели они.
Конь Кея – стало ясно всем,
И разглядели между тем:
Бредет он с порванной уздою,
Без седока, тропой лесною,
На стремени крови пятно,
Седло в куски раздроблено.
Как только се предстало глазу,
Печаль не сдерживая, сразу
Все переглядываться стали.
Мессир Гавэйн от них подале
В седле красиво восседал,
Он той порою увидал,
Как некий рыцарь появился[9]
На скакуне, что утомился
И, ранен, пóтом был покрыт.

7

Ах, друг, когда бы мне на благо ... – Эти слова Геньевры, произнесенные шепотом, словно для самой себя, адресованы явно не королю Артуру, проявившему нерешительность, а предмету ее тайной страсти – Ланселоту, что вполне согласуется с дальнейшим развитием сюжета.

8

Гинабль граф его услышал ... – граф Гинабль, услышавший шепот королевы, состоит на службе у короля Артура и оказывается своеобразным «переносчиком» вести, ибо в своих странствиях Ланселот сталкивается со многими персонажами, знающими о цели его поисков. Такой прием весьма характерен для волшебных сказок.

9

Как некий рыцарь появился ... – Очевидно, что до Ланселота уже донеслась весть о похищении королевы, и он совершил трудный и рискованный путь, чтобы вовремя прийти на спасение. Явное хронологическое несоответствие усиливает атмосферу чудесного.