Ланселот, или рыцарь телеги

Отказа здесь не может быть,
Раз просишь этого смиренно.
Ты должен обещать, что плена
Не избежишь как узник мой,
Когда отдам приказ такой».
Тут, удручённый, дал он слово,
Девица же сказала снова:
«В великодушии бесценном
Ты внял мольбам его смиренным
И жизнь оставил ты ему,
Но не ввергай его в тюрьму,
А дай желанную свободу
Прошенью моему в угоду.
За это, коль придёт нужда,
Я одарю тебя всегда
Сполна и в меру сил своих».
Тут он узнал девицу вмиг[23],
Услышав сказанную фразу,
И отдал пленника ей сразу.
А та была в стыде, в кручине,
Ведь, мнила, узнана им ныне,
А то не нужно ей совсем.
И он покинул их затем.
Его препоручили Богу,
И рыцарь двинулся в дорогу.
Он ехал до ночи почти,
Вдруг повстречалась на пути
Ему какая-то девица[24],
Стройна, изящна, милолица,
В наряды пышные одета.
Она учтивостью привета
Явила свой прекрасный нрав.
Ответил рыцарь, ей сказав:
«Здоровья, счастья Бог пошли вам».
Она ж: «В дому моём красивом,
Что здесь поблизости, вы ночь,
О, проведите, коль не прочь,
Но при условии одном:
Должны вы лечь со мной вдвоём,
Так я велю, в моём покое».
За предложение такое
Иной благодарил раз сто бы,
Ему ж досадна речь особы,
И он ответил ей: «Спасибо
За ваше предложенье, ибо
Ценю я высоко его.
Что до ночлега моего,
То не в обиду дам отказ я».
Она в ответ: «Коль нет согласья,
Не трачу времени на вас».
Решив: «нет лучшего сейчас»,
Он молвил «да», но если ныне
Он только пребывал в кручине,
Чем ближе станет дело к ночи,
Тем будет боль его жесточе,
И ту, что рыцаря ведёт,
Печаль немыслимая ждёт.
Его любила, может быть[25],
И не захочет отпустить,
Узрев, что волю и желанья
Он вверил ей без колебанья,
Ведёт его к усадьбе близкой,
Что краше всякой фессалийской[26].
Стеной высокой и рекой
Был обрамлён тот дом большой.
В твердыне было ни души,
Опричь его и госпожи.
Внутри просторные палаты
Хозяйкой убраны богато,
Вдобавок был широкий зал.
Вдоль речки путь их пролегал,
Они приблизились к чертогу,
И чтобы внутрь им дать дорогу,
Мост опустили по приказу.
В тот зал они попали сразу.
Он взор величием слепит,
По кровле черепицей крыт,
И дверь была не на запоре.
Когда вошли, узрели вскоре,
Что стол там скатертью накрыт,
Уже с приборами стоит,
Как если б ждали этой встречи.
Мерцали в канделябрах свечи,
Там кубки из сребра, а вина
1000
Налиты были в два кувшина –
И зрелое, и молодое.
Два таза с тёплою водою
Стояли рядом на скамьях,
Чтоб с рук им смыть дорожный прах;
Чтоб руки вытереть герою,
Здесь полотенце есть льняное,
Узор искуснейший на нём.
Нет ни пажей, ни слуг кругом,
Конюший даже не встречает[27].
Сам рыцарь с выи щит снимает
И крепит на стене за лавку,
Копьё он ставит на подставку,
Где место было для него.
С коня он сходит своего.
Девица спешилась затем.
И рыцарь видит между тем,
Что та нисколько не ждала,
Чтоб он помог ей слезть с седла[28].
Когда сошла с коня, в мгновенье,
Без остановки, промедленья,
В покои отошла девица.
Приносит гостю чаровница
Короткий плащ, что цветом ал.
Большими факелами зал
Был освещён, и потому,
Хоть ночь уже сгущала тьму
И звёзды были в вышине,
Хватало света здесь вполне;
На гостя плащ надев тогда,
Девица молвила: «Вода
И полотенце вот для вас.
Их не предложит вам сейчас
Никто иной, ведь здесь одни мы.
Теперь же, друг мой, руки вымой
И сядь за стол где по душе.
А час обеденный уже,
Как это ясно, подошёл».
Омыл он руки, сел за стол,
Желая пиром насладиться.
Тут села рядом и девица,
Вдвоём с ним ела и пила.
Встают они из-за стола,
Когда закончился их пир.
Девица молвила: «Мессир,
Пойдите малость прогуляйтесь,
Коль вы не против, не стесняйтесь,
И вы сюда войдёте снова,
Когда сочтёте, что готова
Я лечь и отойти ко сну.
Будь не в обиду, но одну

23

Тут он узнал девицу вмиг ... – Уверенность, с которой автор говорит о том, что Ланселот сразу узнал девицу, позволяет еще с большей вероятностью предположить, что это и есть сестра Мелеагана.

24

Вдруг повстречалась на пути/ Ему какая-то девица ... – В романах Кретьена де Труа встречи с неведомыми девицами каждый раз превращаются в авантюру-испытание. Такой прием вообще характерен для романов артуровского цикла. Подобные персонажи напоминают сказочных фей.

25

Его любила, может быть ... – Мотив внезапной любви феи к земному человеку очень популярен в кельтской традиции.

26

Что краше всякой фессалийской . – Античная Фессалия считалась краем ведьм и колдовства. Фессалийская колдунья Эрихто предсказала победу Цезаря над Помпеем (Лукан. «Фарсалия»). Она появляется и в трагедии Гете «Фауст» в классической Вальпургиевой ночи.

27

Конюший даже не встречает. – Конюший – дворянин, находившийся на службе у сеньора.

28

Чтоб он помог ей слезть с седла . – Помочь подняться на коня или спешиться означало нежелательное сближение. Если при этом были нарушены куртуазные условности, то такой поступок мог ассоциироваться с дурными намерениями.