Хелен не успела ответить, да она еще и не придумала ответ, чтобы как следует подыгрывать этой глупой постановке, как вмешался Ланселот.
— Ну как вам в гостях, леди Хелен? — Голос его был полон сарказма. — Эй! — вдруг крикнул он. — Кто-нибудь слышал о том, что сейчас в Британии можно «погостить»? Может, кто из ваших родственниц разъезжает по гостям в разгар войны с саксами и прочими пришельцами?
Все дружно захохотали.
— Конечно, Ланселот! — раздалось со всех сторон. — Разве мы не в гостях у тебя и Артура?
— Ага, каждый день пиры и увеселения!
— Саксы — вот увеселение для тебя, Гилфорд!
Ланселот повернулся к Хелен.
— Это полная чушь, леди Хелен, если вас так можно назвать, что вы здесь в гостях. Что вы с леди Кассандрой задумали, я не знаю, но уверяю вас: вашим планам не суждено сбыться, — прошипел он, склонившись прямо к ее уху, отчего у нее мурашки пошли по спине.
Хелен возмутилась: в чем это он ее подозревает?
— Сэр! — холодно сказала она, глядя прямо в его ужасные глаза. — Я не знаю, о каких планах вы тут говорите, скорее это я должна подозревать вас!
— В чем же? Что мы спасли вашу неблагодарную шкуру? — Ланселот уже совершенно разозлился.
Хелен резко натянула поводья.
— Ваше представление меня уже достало! Скажите тому, кто это заказывал, что я умываю руки!
Она хлестнула коня и помчалась вперед. Ланселот выдохнул и нехотя стегнул своего коня, который сразу сорвался с места. Догнав ее, он схватил ее лошадь под уздцы. Хелен закричала, вырывая поводья из его рук:
— Отпустите же меня, в конце концов! Я вам заплачу! Сколько хотите!
Ланселот молча схватил ее за запястья, сжал их одной своей ладонью, другой рукой достал веревку из переметной сумы и вновь связал ей руки, а затем привязал поводья ее лошади к луке своего седла.
— Чтобы больше никаких выходок, леди Хелен, иначе я оставлю вас здесь на съедение волкам. И саксам, — угрожающе прорычал он.
Хелен, внезапно сникнув, замолчала.
Рыцари, наблюдавшие за всем этим, тоже замолчали. Затем начали потихоньку переговариваться. Они еще не видели своего предводителя таким и недоумевали, почему он так обращается с женщиной. Конечно, она не подарок и даже слегка не в себе, но она — благородная дама. Наверное, следовало бы быть с ней помягче. Однако Ланселоту виднее, в конце концов решили они, и он сам знает, что ему делать.
Они остановились на привал на небольшой поляне и сразу начали ставить палатки и разводить костры. Хелен тоже сняли с коня и усадили на голую землю. Когда благоустройство лагеря завершилось, к ней подошел Ланселот. Он не присел рядом с ней, и ей пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть на его хмурое лицо.
— Что еще? — сердито бросила Хелен. Она все еще кипела от того, что он снова связал ей руки. Вспоминая свой отчаянный крик, когда она просила, чтобы он ее отпустил, ей становилось стыдно, из-за чего она еще больше злилась. Какой-то бандит заставляет ее бояться!
Ланселот опустился на траву рядом с ней.
— Понимаю, мы начали не совсем хорошо, но давайте попробуем сначала. Я сказал вам, кто я, что делал в замке и почему убил тех людей. Вы ведь это хотели узнать?
Хелен кивнула. Он, конечно, не сказал ей правду, но, по крайней мере, ответил.
— Но вы тоже должны быть со мной откровенны, чтобы мы могли понять друг друга. Согласны?
Хелен внимательно посмотрела на него. Если она ответит на его вопросы, может, сумеет расположить его к себе? А ей это нужно, чтобы усыпить его бдительность до приезда в Солсбери. Она вновь кивнула.
— Ну вот, я вам сказал, кто я. А кто вы? Что-то я не верю леди Кассандре, что вы ее племянница из Рима.
— Меня зовут Хелен Лоуренс, и у меня нет тети.
Ланселот покрутил головой, словно говоря: «Начинается», — и продолжил:
— Вы сказали, что ваш дед — граф Невилл, но я не знаю такого человека. Из какой вы страны?
Хелен чуть было не сказала — из Англии, но вовремя поправилась:
— Из Британии.
— В Британии нет графа Невилла. Здесь всего пять графов, и я всех их знаю в лицо.
— Всего пять? Как вы можете так утверждать?
— Леди, кроме Британии на нашем острове еще куча королевств. И не все они находятся с нами в дружбе, поэтому в ваших интересах сказать мне, откуда вы.
Все это больше напоминало допрос, нежели беседу, и Хелен начала беситься.
— Нет, я не из другого королевства. И наша королева — Елизавета Вторая, если вы не забыли! А Артур — всего лишь миф!
— Артур — миф! Не говорите ерунды. На прошлой неделе этот «миф» чуть не проткнул меня насквозь! Так, становится все интереснее. Рассказывайте дальше. Как вы говорите, называется ваш замок и где он находится?
— Недалеко от Солсбери. Сент-Невилл. Построен в пятнадцатом веке от Рождества Христова.
— В пятом, вы хотели сказать? Но вообще-то там все равно нет никакого замка, кроме моего.
— Почему в пятом? В пятнадцатом! Его построил первый граф Роберт Лоуренс Невилл, чье имя мы до сих пор носим. Я Хелен Лоуренс, я вам уже говорила.
Ланселот с сожалением и даже презрением посмотрел на нее.
— Я всегда говорил, что женщинам не нужно давать образование. Вот достойный пример. Кто учил вас? Ваше летоисчисление в корне неверно. Сейчас пятый век от Рождества Христова, и там только мой замок. И еще раз повторяю, никакого графа Невилла нет.
Хелен продолжала смотреть на него во все глаза. Пятый век?
— Вы с ума сошли… — прошептала она, забывая, что сумасшедшим нельзя говорить об этом. — На дворе двадцатый век!
— То пятнадцатый, то двадцатый, — раздраженно пробормотал Ланселот. — Вы, леди, нехорошо себя чувствуете. Сейчас пятый век, и в Британии правит король Артур. А до него правил его отец, Утер Пендрагон, а до него…
Хелен закрыла глаза. Что он несет? Какой пятый век? Они совсем свихнулись на своих ролевых играх! Конечно, свихнулись, раз убивают тех, кто играет вместе с ними.
— Если вы мне не верите, так нечего было и спрашивать, — сказала она, собрав последние силы. — А теперь развяжите меня, у меня руки затекли. К тому же мне нужно в туалет.
При этих словах Ланселот внимательно посмотрел на нее, затем все же развязал веревку.
— Не вздумайте убегать, здесь полно волков. И не только, — предупредил он.
Ланселот поднялся и пошел к своей палатке, а Хелен, растирая затекшие руки и ноги, отправилась за ближайшие кусты.
К тому времени как она вернулась, рыцари сели ужинать и для нее тоже приготовили место. Видимо, они окончательно уверились в том, что она больная на голову, потому что все внятно и медленно разговаривали с ней и обращались так, будто она была стеклянная и могла разбиться. «Или могла разбить им носы», — подумала Хелен, вспомнив, как ударила Ланселота. Конечно, они относятся к ней с опаской. Или боятся, что она снова попробует сбежать.
Теперь, когда рыцари умылись и перевязали раны, они стали более похожи на нормальных людей. Почти все они были темноволосы и худы. Волосы почти у всех были длинные, до плеч, одежда кое-где в заплатках, грязная. Ели они руками, но не чавкали и не раскидывали вокруг себя кости. Что ж, и на том спасибо. Она тоже ела руками. Еда была простой: мясо и хлеб. После ужина Ланселот снова подошел к ней.
— Вы можете ночевать в моей палатке, — сказал он.
Хелен недоверчиво взглянула на него. Ночевать в его палатке?
— Что вы задумали? — напрямик спросила она, подозревая самое худшее.
Казалось, Ланселот удивился.
— Что я задумал?
— Да! Зачем вы приглашаете меня в свою палатку? Я туда не пойду.
— Леди, вы не можете ночевать снаружи. Я вам просто предлагаю переночевать в моей…
— В вашей постели! Да вы просто хам! Сначала похитили меня, а теперь предлагаете…
— Леди, заткнитесь! — взревел Ланселот. Как его достала эта глупая девица! И зачем он только согласился поехать за ней! Послал бы Гавейна, уж точно, его бы она так не доставала.
Хелен в ужасе уставилась на него. Он, конечно, и с утра был злой, но сейчас она его просто взбесила. Похоже, она снова перестаралась.