Села в свой любимый джип, и понеслась по трассе.
Я очень люблю большие машины, в них как-то увереннее себя чувствуешь. Большинство женщин почему-то выбирают малолитражки. Одни из соображений практичности, и ещё такая машина дешевле громады, другие из экономии, она бензина меньше съедает, чем обычная машина.
А третьим она вообще нравится из-за элегантности.
Хотя я не нахожу эти машины элегантными, но их почему-то называют типично женскими. Юркая, удобная машина, а к ней эдакую леди в шляпке в качестве дополнения. Просто несёт нафталином, другой ассоциации почему-то не возникает.
Вы сейчас спросите: а при чём тут нафталин?
В те времена, когда им пользовались, машин ещё не было.
Хотя, что это я? Были тогда машины, но женщины за рулём
точно не сидели.
Однако, я на дух не переношу эту мелочь, болтающуюся под колёсами, и люблю во всём агрессивность. Зная мой характер, Дима и преподнёс мне этого монстра. Огромный джипяра алого цвета, с бордовой тонировкой, и подсветкой на днище.
Скажете, что это комплексы?
Что это попытка под яркими красками скрыть что-то?
Скажем, неуверенность. Нет, дорогие вы мои, неуверенность как раз и скрывают под бледностью, и нарочитой элегантностью. Вы стесняетесь надеть красную, короткую юбку? В тридцать лет? Да даже в сорок, если вы хорошо сохранились. Да вы просто ханжа! И другого определения нет!
Уж простите меня за грубость.
Я лихо въехала в место для парковки, взяла свою сумочку, вышла из машины, и, продефилировав мимо старушек, мирно греющих свои косточки на солнышке, вошла в подъезд.
- Это что ж фря такая? – понеслось мне в спину, но я не отреагировала.
К чему вступать в полемику с пожилыми людьми, тем более, это и не оскорбление даже. А как бы вы отреагировали, если мимо вас пролетела ведьма на помеле, выражаясь фигурально, разумеется. Конечно, стало бы интересно.
С этими мыслями я вошла в лифт, нажала на кнопку, и медленно поехала вверх.
Дверцы лифта распахнулись, и я позвонила в квартиру.
- Кто там? – услышала я знакомый голос, и поспешила ответить.
- Мы с вами вчера разговаривали, - пустилась я в объяснения, - Миленич Эвива Леонидовна, частный сыщик.
- Как вы узнали, где я живу? – открыла дверь Светлана Павловна.
- Я же сыщик, - улыбнулась я, - и имею связи в правоохранительных органах. Мне ещё несколько вопросов надо вам задать.
- Проходите, - впустила она меня в квартиру, - только обувь снимите, я только что полы намыла, - она подала мне старые тапки.
Я с омерзением сунула ноги в отвратительные шлёпки, и
прошла вслед за хозяйкой вглубь квартиры. Мы вошли на кухню, Светлана Павловна тут же предложила чаю, я не отказалась, и получила ароматный напиток.
- Я вам вроде ещё вчера всё рассказала, - пожала она плечами, - больше я о Эдуарде Петровиче ничего не слышала.
- Я не потому вопросу, - стала объяснять я, - скажите, ваш отец или дед служили на войне? Кого-нибудь из ваших родственников отправляли на фронт?
- Конечно, - Светлана Павловна села за стол, - мой покойный отец прошёл войну, и погиб там.
- А как звали вашего отца? Подскажите мне отчество.
- Забелин Павел Павлович, - ответила Светлана Павловна, - а в чём дело?
- Я не хотела бы говорить, но у меня есть предположение, что Эдуард Петрович наблюдал именно за вами, - объяснила я ей.
- Но при чём тут я? – несказанно изумилась Светлана Павловна.
- Думаю, у Тимошина есть какое-то обязательство перед вами, - пожала я плечами, - возможно, что он что-то обещал вашему отцу.
- Или что-то передал, - глаза Светланы Павловны алчно блеснули.
- Простите? – растерянно протянула я.
- Ах, какая же он скотина! – вскочила она с места, и заметалась по кухне, - мерзавец! Присвоил себе чужое! А я-то думала! Думала, он просто одинокий, поверила этому негодяю!
- Подождите, - попыталась я вклиниться в поток её злости, - вполне вероятно, что ничего такого и не было. Что ваш отец и не передавал ему ничего, просто что-то обещал.
- Что он мог обещать? – зашипела змеёй Светлана Павловна, - он мог только что-нибудь ценное передать.
- Да не обязательно! – взмахнула я руками, - он мог обещать другу присмотреть за вами, что и делал.
- Я в эту чехарду не верю, - резко ответила Светлана Павловна, - мой отец передал ему какие-то ценности, чтобы он их отдал мне. А он присвоил чужое!
- Да с чего вы взяли? – стала я сердиться, - это может быть что-то угодно, и не обязательно ценности.
- А почему вы так упорно убеждаете меня, что никаких ценностей не было? – вскинулась вдруг Светлана Павловна, - у вас есть доказательства, что ценности есть, и вы ищите их для кого-то другого! Убирайтесь из моего дома! Я вам больше ничего не скажу! Пошла вон!
- Молчать! – прикрикнула я на неё, - я никуда не уйду! Можете считать это сверх наглость, но я с места не сдвинусь! И я вам кое-что объясню! Я не частный сыщик, я просто любитель. Однако, за моими плечами не одно раскрученное дело, а мой муж капитан МВД, и он очень не любит, когда его любимая бизнесвумен лезет не в своё дело. Сейчас как раз такой случай. Я главный редактор журнала « График Интертеймент », очень крутого глянца. Один мой друг попросил меня найти Эдуарда Петровича. Тот пропал при таинственных обстоятельствах, и пропала дорогая марка.
Милиция думает, что он вор, а мой друг в этом не уверен. Он знает Эдуарда Петровича всю свою жизнь, Тимошин благороднейший человек, и он не способен на подлость, и, тем более, на воровство. На пороге смерти люди часто дают поручения, и вполне возможно, что такая ситуация и имела место. И какой дурак потащит на войну какие-то ценности? Вы сами подумайте!
Светлана Павловна какое-то время смотрела на меня, потом шумно вздохнула, и обессилено опустилась на стул.
- Простите меня, - грустно улыбнулась она, - я не хотела вам хамить. Просто я подумала...
- О больших деньгах мечтают все, - улыбнулась я ей, - а теперь давайте разбираться. Если он приглядывал именно за вами, то почему бросил это дело? Он просто оборвал все контакты с вами, свёл общение к нулю, а потом и вовсе уволился. Он словно пытался что-то вам сказать, но не смог.
- Я даже не представляю, что всё это может значить, - пожала плечами Светлана Павловна, - может, я вообще тут ни при чём? Может, вы что-то напутали?
- Посмотрим, - кивнула я в ответ, - я буду разбираться.
Я вышла от неё, ещё не зная, что мне дальше делать. По моей спине потёк пот, жара в Москве просто зверствовала, и я поспешила в машину.
Не успела я устроиться поудобнее, как зазвонил сотовый, и я нажала на кнопку приёма, одновременно вытаскивая шоколадный батончик. Зубами разорвала обёртку, и на
автопилоте ответила:
- Я вас слушаю.
- Эвива Леонидовна, - услышал я истошный вопль Леночки, чуть не оглохла, и орех из шоколадки попал не в то горло.
- Ты с ума сошла? – сдавленно простонала я, - так и до инфаркта не далеко!
- Простите, Эвива Леонидовна, я не хотела, - всхлипнула на том конце провода Леночка, - но у нас тут такое! Приезжайте скорее в редакцию!
- Да что случилось? – стала раздражаться я, откусывая кусочек шоколада, - ты можешь объяснить внятно?
- Вам прислали гроб! – выдала наконец Лена, и я опять подавилась.
- Я не поняла, - ошарашено переспросила я.
- И я ничего не понимаю, - воскликнула в ответ Леночка, и пустилась в пространные объяснения.
Когда я уехала, в редакцию позвонил какой-то тип, и спросил меня.
- Её сейчас нет, перезвоните чуть попозднее, - ответила ему Леночка, - и вы можете связаться с ней по мобильному.
- Да вы меня уже достали! – вскричал неизвестный собеседник, - что вы меня шпыняете? – далее пошёл такой мат, какой Лена передавать просто постесняется, - и рявкнул в трубку, - адрес ваш говорите!
Ошарашенная, Леночка назвала адрес, и через два часа им доставили гроб.