— …пятнадцать атмосфер в трубе из гнилого железа времен Второй мировой войны.
Ах ты несчастный тупой техасец, почему ты меня не слушаешь?!
— Ее нужно замуровать, — продолжал бубнить Текс. — А так — ну заткнули ее «рождественской елкой»,[42] что проку-то? Единственный способ обезопасить себя — это зацементировать скважину.
— Я знаю.
— Как Мэгги могла заткнуть эксплуатационную скважину и построить на ней дом?
И он продолжал в том же духе, донимая меня точно так же, как до этого он донимал Сиобан, занудствуя и никого не слушая, не слушая даже самого себя. Взгляд его добрых и грустных глаз уходил куда-то в сторону. Его суждения, даже профессиональные, были ни к черту. На одном дыхании, в одной фразе скважина у него была то эксплуатационной, то нет, а возражений он просто не слушал. Богатство сделало его таким несчастным, что теперь он стремился сделать несчастными всех.
Почему я ничего не сделал для Сиобан, — не для скважины, на которую мне глубоко начхать, мне было совершенно все равно, дает она газ или нет, иссякнет или взорвется, но почему я ничего не сделал для Сиобан? Почему я не вышвырнул Текса или не отвел ее к Сьюллен, или не сделал того и другого разом? Обоим было бы лучше от этого. Господи, я ведь понимал, что Текс ее портит. Такое иногда случается с замечательными, любящими, благонамеренными дедушками! Ты киваешь. Может, ты хочешь сказать, что они потом раскаиваются? Так им и надо. Сьюллен всегда была добра к Сиобан, как она была добра ко мне, когда растила меня. Тысячи ей подобных вырастили тысячи подобных мне, они отогревали нас на своих кухнях и спасали от спятивших, погруженных в себя родителей, таких как мой отец, помешанный на поэзии, грезивший о Роберте Ли,[43] Ланселоте Эндрюсе[44] (отчасти в честь которого я был назван) и англиканских церквях среди нехоженых лесных кущей, или моя бедная запутавшаяся мать, ездившая кататься на машине с дядей Гарри.
Почему я ничего не сделал для Сиобан раньше? Вот, исповедуюсь перед вами, отец мой. Потому что на самом деле я ее не любил, и это не имело никакого отношения к тому, что она не моя дочь (моя, а значит, что чувствую к ней, то и чувствую, ну и ладно). Считается, что мы должны «любить» своих детей. Но что это значит?
Между прочим, самое странное, что только после своего открытия, только когда я узнал, что Сиобан не моя дочь, я сподобился что-то сделать. Поскольку она не моя дочь, я должен помочь ей! В конце концов все просто: 1) Текс плохо на нее влияет, 2) надо что-то делать, 3) никто ничего не предпринимает и даже не обращает внимания, 4) следовательно, я попрошу Текса, чтобы он вернулся в Новый Орлеан, а Сиобан предоставлю заботам Сьюллен.
Почему я сам не мог ею заняться? Сказать по правде, она меня раздражала.
Почему я не любил Сиобан тогда, когда считал ее своей дочерью? Ну, думаю, на самом деле я «любил» ее. Что такое любовь? Откуда эта ужасная холодность к самым близким и самым невинным? Разве в семьях любят друг друга, кто-то проявляют любовь, кроме тех случаев, когда с кем-нибудь случается несчастье?
А, ну конечно, поговорить о любви ты можешь. Это несложно. А не хочешь ли познакомиться с моей теорией. Подобная любовь нынче немыслима, если она вообще когда-либо существовала. Возродиться она может только в том случае, если наступит конец света.
Сиобан раздраженно повернулась к телеэкрану, решила снова смотреть мультфильм.
— Какая совпадюнечка! — кричит Текс, тиская ее. — Стоило тебе заговорить о знайках-зазайках, Текс взял и включил телик, и они тут как тут.
— Лучше бы вы говорили «совпадение», — поправляю я Текса.
— Что-что? — быстро переспрашивает он, оттопыривая ухо и впервые прислушиваясь.
— Христа ради, не говорите ей «совпадюнечка». Говорите «совпадение».
— Хорошо, Ланс, — отвечает Текс. Услышал! Может, он не слушал, потому что я не говорил ничего путного?
Я задумываюсь. Может, действительно людям теперь нужно знать только о том, что связано с их желаниями?
Пройдя, как обычно, аллеей вечнозеленых дубов, я, чтобы срезать угол, прошел прямо по ухоженной травке двора к чугунной ограде, вышел через дворницкую калитку и взобрался на дамбу.
Хотите верьте, хотите нет, но я реку не видел несколько лет. Дизельный буксирчик толкал против течения целую милю барж. Делал он это со стоном и скрежатом, как локомотив товарного состава, буксующий всеми колесами. Я обернулся. Бель-Айл казался крохотным островком, маленьким клочком земли в окружении трубопроводов, вышек и дымовых труб. Поодаль, у шоссе, во тьме полыхали газовые факелы, словно огромные охотники все еще прочесывают с фонарями болота.
42
«Рождественская елка» — похожая на елку конструкция из труб и арматуры с патрубками, вентилями, заглушками и приборами контроля за поведением неиспользуемой скважины.
43
Роберт Эдвард Ли (1807–1870) — главнокомандующий армией южан в Гражданской войне в США. Он отклонил предложение президента Линкольна возглавить войска северян и принял командование Армией конфедератов в Северной Виргинии (1865). Почти всегда численно уступая противнику, одерживал победы. Мужество и военное искусство генерала Ли завоевали ему уважение по обе стороны фронта.
44
Ланселот Эндрюс (1555–1626) — английский богослов, автор «Проповедей», опубликованных после его смерти, в 1628 г. Был епископом в Чичестере, Или и Уинчестере. Любимец королевы Елизаветы, сделавшей его своим капелланом и назначившей деканом Вестминстера — одной из девяти старейших престижных мужских привилегированных частных школ в Лондоне. Американский поэт, лауреат Нобелевской премии Томас Стернз Элиот написал сборник эссе под названием «В защиту Ланселота Эндрюса» (1928).