Запомним, подумалось мне, имена будущих жен важных людей стоит помнить.
— Мне кажется, она за тебя и так бы уже вышла, — предположил я.
— Конечно, — без тени сомнения отозвался Тям. — Еще как. Но свадьбы у цыган моря дорогие. А без свадьбы нам нельзя.
Мда. Попадос.
— Может, лодку по суше в другое место перевезти? Волоком, так сказать?
— Экий, ты Чан, приколист, — Тям усмехнулся в усы, — А нас прям так и ждут в том другом месте. Там свои цыгане есть, либо банды…
Нда, безысходно как-то. Может и я, если бы мне с Сян не повезло, мыкался бы сейчас так же без дела и работы. А точнее — и не очнулся бы до сих пор. Или Циановые братки бы меня к делу приставили, знать не хочу, что у них там за дела такие.
Стало как-то сумрачно, на воду вокруг опустилась тень, хотя небо оставалось ясным.
— Погода не портится? — обеспокоенно спросил я озирая потемневшие воды.
— Да нет, — нахмурившись, отозвался Тям, взглянув на свою татуировку.
На ней узорчатые волны явно сменили свой порядок, с тех пор как я смотрел на ее в последний раз.
— Не должна… — проговорил он, потом вдруг вздрогнул, что-то понял.
Медленно повернул голову назад и посмотрел вверх, туда где должно было быть солнце. И прошептал, что-то среднее между руганью и молитвой.
Я посмотрел туда же, и мне тоже невыносимо захотелось молиться, или ругаться матом. Причём — на русском.
Над нами загораживая солнце, висела на длинной шее, огромная голова, в ореоле зеленого пламени, с огромными рыбьими глазами, шипастый гребень, начинаясь над жабрами, уходил по шее под воду.
Взгляд у этих глаз был тупой и такой… плотоядный, что ли.
Ну, да, это был именно он, Белут-Нага-Лаут, морской дракон внешнего рейда, нависал прямо над лодкой и, похоже, с удовлетворением прикидывал, с какого конца нас удобнее начинать есть.
Да чтоб вас всех!
Зеленое пламя мерцало меж рядами его клиновидных зубов.
Тям долбанул ладонью по здоровенной красной кнопке на пульте перед штурвалом, а другой рукой дернул. рычаг скорости на себя, лодка с места рванула вперед, выбросив морду дракона шесть дымовых шашек.
— Сука-а, — в восхищении прошептал я, увидев, как бесконечно огромное серебристое как у селедки тело медленно и величаво струится из красного дыма, выброшенных шашками, прямо в оставленную нам кильватерную волну. — Какой же он огромный!
— Эт точно! — прокричал Тям сквозь бьющий в лицо ветер, закручивая штурвал вправо. — И он, скотина, еще и быстрый!
Лодка легла на другой курс, и тут же оттуда, где мы как раз должны были бы быть, вылетел дракон в мощном фонтане воды. Нас засыпало падающей с неба соленой водой.
Реально быстрый.
— Надо уйти на мелководье! — прорал Тям. — Там ему негде развернуться! Самое время, золотой мальчик, вытащить из кармана какую-нибудь семейную реликвию и охренячить его по башке до полного изумления!
Я даже не обиделся на «золотого мальчика», потому что момент и впрямь был именно тот самый.
Вот только никакой реликвии у меня за душой не было. За душой у меня полтора шаоданя разного цвета и неустойчивых свойств, и все. Я даже толком не научился переключаться между цветами. И, мне кажется, бить дракона кулаком в зубы — не самая светлая идея в сложившейся ситуевине.
Но я все равно начал перекачивать ци из даньтяня, полного до сияния после тарелки бабулиной золотой лапши, в шадоань, зажженный в правом кулаке.
Охренячить не охренячу, но оружие последнего шанса у меня будет…
Мы мчались к берегу, разбивая носом лодки волны, пришлось присесть до уровня борта, чтобы не промокнуть насквозь.
Мы явно проигрывали эту гонку. Дракон явно и неотвратимо нагонял.
Бить его нельзя, но бить надо. И чем? И как?
Да, блин! Что делать-то! Или… Я же могу ударить и не самого дракона.
В памяти пролетела помятая машина, подброшенная в переулке могучим пинком Лангхо. Мне бы сейчас что-то такое же!
— Тям! — выкрикнул я. — Есть, что кинуть в него? Что-нибудь тяжелое!
— Бочка! — выкрикнул Тям. — Бочка на корме!
Я побежал на корму по настилу на дне качающейся лодки и увидел ржавую железную бочку, примотанную цепью к одному из столбов навеса.
Я спешно начал отматывать цепь, но было уже поздно, сбоку за бортом из воды показалась огромная голова и сферический желейный глаз размером с ворота гаража сфокусировался на мне.
Сука! Я от испуга выбросил в шаодань кулака всю ци заряженного даньтяня и всадил кулак в бочку.
Бах!
Бля-я-а-а!
Кажется, я руку сломал…
Но, бочка унеслась в полет, сорвавшись с цепи и с оглушительным чмоком влетела прямо в зрачок огромного глаза как в центр огромной мишени!