– А сколько сейчас времени? – спросил я у оборотня, оттирающего снегом руки от грязи.
– Без пяти двенадцать – глянул на часы тот – Почти Новый Год.
– Пять минут, пять минуууут! – пропела Стелла и крутанулась вокруг себя.
– Вот и подождем – подытожил я – Пять минут для нас ничего не изменят. Помнишь, что Марфа Петровна еще в ресторане говорила? Да и я и без нее сто же самое подтвердить могу – клады не люди, они любят точность во всем, что с ними связано. Шаг влево, шаг вправо и окажешься там, куда ворон кости не таскал.
– Смышлен – крякнул бас в моей голове – Молодец!
Мороз все крепчал, потому даже семижильная Марфа то и дело поглядывала на экран своего «айфона» и тихонько что-то шептала себе под нос. Надеюсь, не проклятия в мой адрес.
– Пора – через пять минут в один голос сказали обе ведьмы.
– Ага – подтвердил Арсений – Все. Часы сейчас двенадцать бьют. Россияне выпивают и закусывают.
– С Новым Годом – поздравил я всех присутствующих – Теперь можно!
Я стянул с руки перчатку, прислонил ладонь к холодной крышке и произнес:
– Ты свободен. Иди с миром!
Кино на этот раз мне не показали, как видно фильмы, связанные с неоднозначными сущностями предназначены только для ограниченного показа. Впрочем, я не расстроился совершенно, поскольку давно понял, что не все и не всегда стоит знать.
Огненный смерч ввинтился в еловые лапы, стряхнув на меня снежный водопад и исчез без следа.
– Все – я глянул на Арсения – Давай, открывай.
Тот лихо сковырнул массивный замок ломом, а после Марфа, обогнав всех, откинула с ларя крышку.
– Не поняла – секундой позже произнесла она, причем с какой-то просто детской обидой – А где? Это что ли счастье?
В ларе лежало четыре неказистых игрушки, две из которых были тряпичные, две деревянные. И те, и другие были сработаны грубо, явно не фабричным способом.
– Эва как – глянул внутрь ящика и Лесной Хозяин – Лучше бы я спать лег. Вот одна сумятица из-за вас, из-за ведьм. Тьфу.
Кукла, судя по косичкам, когда-то светлым, а теперь серо-грязным. Деревянная собака. Хотя, может, и волк, поди пойми. Деревянный же солдат с ружьем, более всего похожим на фузею. Тряпичный заяц. Не скажу, что набор странный, по идее именно такими игрушками, скорее всего, забавлялись дети девяносто-сто лет назад. Городские – нет, там уже индустрия работала, да и то, наверняка, в основном в столицах. А остальные вот такими куклами да солдатиками и играли.
И еще. У них всех есть петельки сверху, словно для того, чтобы…
Хитро придумано! Вроде все на виду, а поди, догадайся.
– Этот мой – я взял солдата – Надеюсь, никто не против.
Марфа коротко глянула на меня, насторожилась и цапнула из ларя куклу.
– Арсений, что тебе? – поторопила она оборотня, который чесал своей лапищей в затылке.
– Так вот, волчара. Они какая-никакая, а нам родня. Не зайца же брать?
– Заяц мой – согласился с ним лесовик, забирая последнюю игрушку – И чего теперь с ними делать станем? Тетешкать?
– Не-а – качнул головой я – На елку вешать. Что еще с игрушками в Новый Год делать?
Слова я подтвердил делом, и бравый гвардеец, покачиваясь, повис на еловой лапе.
Через минуту остальные куклы составили ему компанию, и как только заяц последним украсил елку, моя голова закружилась так, что я моментально перестал понимать, где верх, а где низ, а после вообще вроде как сознание потерял.
Продлилось, правда, это ощущение недолго, несколько секунд, но, когда чувства ко мне вернулись, я понял, что нахожусь совсем не на лесной поляне. Но и обычным то место, где я оказался, назвать было нельзя. Впрочем, и необычным тоже. Просто, потому что свой собственный дом необычным не является.
Только это был не тот дом, где сейчас жили мои родители, нет. Это была та квартира, в которой прошло мое детство. Мы уехали из нее, когда дела у отца пошли на лад, причем настолько, что его семье безопасней стало жить в частном доме. Его проще охранять. Но до того мы обитали вот здесь, в обычной квартире типового дома. Тут я начал ходить, говорить, здесь открывал для себя мир, испытывая первые детские радости и горести.
– Валерка, скоро папа придет! Он уже у подъезда – впорхнула в комнату мама, держа в руке массивную телефонную трубку с выдвижной антенной – Неужели хоть этот Новый Год мы встретим все вместе? Я уж и не надеялась!
Какая она… Молодая? Нет, она у меня всегда молодая, но я ее с такой прической почти и не помню. Разве что на фотографиях видел, тех, где мне года четыре или около того.
В этот миг мама, улыбаясь, подхватила меня под мышки, и мы закружились на месте. Вместе.