Я рухнула в гостиной на кресло и закрыла глаза, по большей части, для того, чтобы не видеть наглую ухмыляющуюся рожу.
Сон уже расправлял надо мной крылья, когда я услышала рядом подозрительное шуршание. Открыв глаза, я увидела под носом вилку с пельмешкой.
— Кунгфу-панда: хочешь пельмешку — отожмись десять раз или, на худой конец, примерь эту туфельку, — пробубнила я противным голосом, но рот открыла.
Пожевав, я поняла, что болят даже челюсти.
— Ба-арский! — взмолилась я, но в рот опять что-то пихнули, машинально прожевав, не чувствуя вкуса, я сделала новую попытку: — Я спать хочу! — и опять что-то жевала.
— Ты мне нужна живая и здоровая, — приговаривал этот заботливый тип бандитской наружности.
— Что ж ты не вспомнил об этом пару часов назад?
— Прости, я забыл, что ты не обладаешь выносливостью бессмертных. Теперь я буду заботиться о тебе гораздо лучше.
— Ага, и нужник на полигоне поставишь? — ехидно спросила я. — И вообще, на сегодня ты уже отзаботился, можно просто оставить меня в покое.
Я даже не возмутилась, когда меня поволокли в комнату. Только когда с моего безжизненного тела стала исчезать одежда, я открыла рот, но сказала совсем не то, что собиралась.
— Скажи, а как так получилось, что все магазины работают в обычном режиме? Людей, что, не напрягают вампиры?
— Я не хотел тебе говорить, но Совет Серебряных, дабы избежать паники, был вынужден провести очень сильное внушение по телевидению. Люди примирились с существованием вампиров в их жизни. Теперь вампиры всем заправляют и собирают свою кровавую дань. Я сегодня узнал, — как ни в чем не бывало, продолжал он, стягивая с меня джинсы, — что в тот день, когда пала стена, серебряные успели частично ее заблокировать, и не все изгнанные смогли выйти. Поэтому они не произвести переворот. Их все еще слишком мало. Твоя кровь, как никогда, нужна Виктору, поэтому ты должна быть чрезвычайно осторожна.
— Ага, вот почему ты таскал меня за собой по всем этим магазинам: для обеспечения безопасности?
— Жаль тебя разочаровывать, но даже твоя кровь не способна перебить запах оборотня. Рядом со мной ты в безопасности.
— Барский, а че ты со мной нянчишься? — я совсем страх потеряла. — Ведь совершенно ясно, что я приношу больше хлопот, чем пользы. Скажи честно, ты хочешь использовать меня, как приманку?
В ответ он укрыл меня одеялом, легко клюнул в губы и пошел из комнаты.
— Спокойной ночи! — когда-нибудь я убью этого оборотня.
После первого дня тренировок я проснулась другим человеком. Была девушкой, а стала отбивной. Я валялась в постели, как приклеенная: ни руки поднять, ни головой мотнуть. Все, прямо здесь и умру от голода и жажды, сводящих судорогой пустой желудок. В этот момент мне стало себя настолько жалко, что, впервые за долгое время, я залилась слезами. Я вспомнила события последнего месяца моей непутевой жизни и зарыдала еще сильнее.
Сквозь рыдания я слышала, что в дверь постучали, и голос Барского поинтересовался, в чем дело. Я прорыдала что-то невразумительное, свернувшись в тугой клубочек.
Дверь открылась, Барский с растерянным видом потоптался на пороге, глядя на меня, как на лохнесское чудовище, но так и не решился подойти к опасному зверю под названием рыдающая женщина, и куда-то исчез.
Через некоторое время в комнату вошла Ирина, ставшая довольно эффективно разыгрывать из себя утешительницу.
Совместными усилиями мы усадили меня на кровати и напоили чем-то, пахнущим пустырником.
Потом она терпеливо гладила меня по голове и выслушивала мой беспорядочный бред.
— Ты знаешь, ведь эти… вампирюги друга у меня убили, — пожаловалась я напоследок, не уточняя, что при жизни Олег только и делал, что раздражал, а после смерти почему-то попал в список друзей. — Хуже того, они его голову мне подбросили, прямо на кухонный стол, — отчаянно взмахнула я рукой. — И теперь все думают, что это я его убила, — я опять всхлипнула, — а еще у меня учеба… Вот. Что мне теперь делать?
Видимо, Ирине надоело быть жилеткой, или это был хитрый психологический ход, но только она резко отстранилась и посмотрела строгим взглядом первой учительницы.
— Ну, это не самое страшное. Ты думаешь, вампиры будут интересоваться твоим образованием перед тем, как выпить крови? — я икнула, заторможено глядя на нее. — К тому же, знаешь, ты не одна такая несчастная. Представь, каково пришлось Валентину. Князь серебряных вампиров решил провести эксперимент: проверить, что родится от него и оборотня. Для этого он похитил мать Валентина, а затем убил ее, как использованный материал, — я разинула рот от удивления, значит, Барский — очередная жертва эксперимента? — А что ты думала? Это по отношению к людям у серебряных модно быть гуманными, на оборотней это не распространяется. Они считают нас едва ли выше животных. Князь растил Валентина, как своего приемника, — она усмехнулась, — получился, действительно, достойный экземпляр, унаследовавший некоторые магические способности отца и силу матери. Плюс способность обращаться. Но старый вампир просчитался! Валентин узнал, как тот обошелся с его матерью и перешел на нашу сторону. Только он знает, насколько трудно ему тогда пришлось. А ты говоришь, учеба!