— А ты сам что думаешь?
— Дерево растет в самом центре лужайки, и не считаться с этим нельзя. Может быть, как-то интегрировать его в декорации? Пусть Ньютон сидит под ним, к примеру. Или еще можно закрыть его жестью и в щели напихать ярко красной бумаги — пусть оно выглядит как лабораторная жаровня. По поводу оборудования зрительного зала… Это будет стоить очень дорого. И кстати, не будем Забывать о страховке, которую, хочешь не хочешь, придется оформлять, иначе мы не получим никаких разрешений. И вот еще вопрос — на какое количество зрителей вы рассчитываете?
Кэтрин покачала в воздухе опустевшим бокалом, привлекая внимание Адама, и проговорила:
— Зрителей мы думали усадить с южной и восточной сторон лужайки — примерно там, где во времена Ньютона проходила стена, которой был обнесен его сад. А дерево окажется в центре декораций. Как в Эдемском саду.
— Древо познания? Неплохо.
Адам вновь наполнил ее бокал вином.
— Или Древо жизни, Роберт, а? Мы можем поставить стулья не прямо на траву, а на доски — они защитят газон от повреждений. Двести зрителей, как тебе эта цифра? Слушай, мне нравится, как ты взялся задело. Кэт, по-моему, мы в надежных руках!
Кэтрин отхлебнула вина и глянула поверх ободка бокала на Роберта.
— Я хотела сегодня ночью дописать второй акт. Не поможешь мне в этом?
На этот раз Адам демонстративно отвернулся от них и принялся с преувеличенным интересом разглядывать свои книжные полки.
— Честно говоря, никогда не думал, что силен в драматургии…
— Кэтрин тебя научит, — подал голос Адам. — Она блестяще владеет самыми разными техниками… сочинительства. Тебе понравится.
Кэтрин залезла рукой в свою сумочку и извлекла оттуда пачку дамских сигарет.
— Черт, ведь честно терпела почти весь вечер, а теперь не могу!.. Надеюсь, вы не будете ругаться?
Роберт пожалел в ту минуту, что сам не курит. Он стал беспомощно оглядываться по сторонам в поисках зажигалки, но Адам уже извлек из воздуха зажженную спичку и поднес ее Кэтрин. Та взялась за его руки, поднесла их к лицу и держала так много дольше, чем ей требовалось для того, чтобы прикурить. На губах ее играла шаловливая улыбка. Адам, не отрывая от нее глаз, задул спичку в самый последний момент. Наблюдая за всем этим со стороны, Роберт искренне недоумевал — что он делает вместе с ними в этой комнате и зачем он им, строго говоря, вообще нужен…
Он виновато кашлянул.
— Так… э-э… что вы намереваетесь делать на будущий год?
Слова сорвались с его уст прежде, чем он успел затолкать их обратно в горло. Вот так всегда бывает с дураками — мелют языком попусту и сами же потом жалеют об этом. Как можно было спрашивать людей, которым до кембриджского выпуска осталось всего несколько месяцев, о том, что их ждет впереди? Дубина! Ведь это ему еще жить здесь три с лишним года, а они уже заранее предчувствуют разлуку с Кембриджем и тоскуют… Весь вечер Роберт держался молодцом, а под самый занавес все-таки не удержался и явил всему миру свою натуру неотесанного деревенщины…
Кэтрин удивленно оглянулась на него. В первые несколько мгновений до нее не дошел смысл его вопроса, а когда дошел, губы ее чуть дрогнули. Со сжавшимся сердцем Роберт ждал, когда она расплачется. Адам же повел себя как истинный джентльмен. Увидев, что друг горько жалеет о том, что ляпнул нечто несусветное, он его пожалел.
— Рад, что ты спросил об этом, Боб. Лично я уже провел предварительные беседы с парой знакомых с Флит-стрит.[18] Рассчитываю получить должность зарубежного корреспондента в какой-нибудь небольшой стране. Где-нибудь, знаешь ли, в Африке или Латинской Америке.
— Ого!
— Впрочем, я не собираюсь забриваться в эту профессию полностью. Хочу трудиться фрилансером, в свое удовольствие.
— Через год Адам уже будет освещать в газетах государственные перевороты и путчи! — оживившись, воскликнула Кэтрин.
— А Кэт — не иначе — будет блистать на лондонской сцене, а то и пописывать пьесы для какого-нибудь провинциального театришки.
— Одно другого не исключает, — засмеялась она. — Впрочем, ты прав. На что еще мне надеяться с такими оценками, которые у меня сначала были по математике, а теперь по философии?
— Ты перевелась на другой факультет? — спросил Роберт. Он и не знал, что Кэтрин поступала на математический.
— Да, после первого курса. Тогда мне казалось, что эти две научные дисциплины примерно одного порядка. Правда, в математике я была хороша, а вот в философии не особенно… Но любовь зла… И сейчас я, конечно, жалею обо всем, кроме того, что начала успешно играть в театре.
18
Лондонская улица, издавна служившая штаб-квартирой для многих британских СМИ. «Флит-стрит» фактически является синонимом выражения «британская пресса».