— Да! И он это прекрасно знает!
— Ладно… Я пойду наверх. Если надумаешь устроить здесь взрыв, предупреди меня, чтобы я успела смыться. — Невесело усмехнувшись, Кэтрин вышла из кабинета.
Роберт провозился с чертовым ларцом еще около часа. Он полностью сосредоточился на своем занятии, не отвлекаясь на посторонние мысли. В какой-то момент он вздрогнул, увидев, как верхняя крышка диска чуть подалась против часовой стрелки и, тихонько щелкнув, замерла, словно он случайно задел какую-то тщательно запрятанную пружинку, но не дожал ее… Смахнув со лба капли выступившего пота, Роберт склонился над ларцом и попытался повторить те манипуляции, которые совершал полминуты назад, но у него ничего не вышло. Крышка больше ни разу не сдвинулась с места.
Сдавшись, Роберт пошел к Кэтрин.
— Знаешь, в детстве у меня тоже была одна коробочка с секретом. Копилка. Ее было невероятно сложно, почти невозможно, открыть. И в этом как раз заключался ее секрет, — сказала ему Кэтрин. На лицо ее падали голубые тени от работавшего ноутбука. — Мне ее подарила одна подружка, с которой мы как-то отдыхали летом во Франции. Коробочка, правда, была квадратная, а не круглая. Из дерева. Очень тонкая работа. Для того чтобы открыть ее, необходимо было совершить весьма сложную последовательность действий, что у меня очень редко получалось. И знаешь, что я придумала? Когда меня кто-то обижал или говорил про меня гадости, я записывала это все на бумажку и швыряла ее в прорезь. Копилка хоронила все обиды в себе.
— Слушай, мне такая копилка очень пригодилась бы на работе.
— Да ладно тебе! Я даже придумала ей звучное название.
— Какое?
— Boîte à malices.
Роберт даже присвистнул.
— Если мне не изменяет память, то по-французски это значит «шкатулка с сюрпризом».
Он даже достал с книжной полки французский словарь и стал вяло листать его.
— Совершенно верно. Но у слова «malice» есть и другое значение: «злость, злоба». Вот именно его я и имела в виду, когда давала название своей копилке. Для меня это была не столько шкатулка с сюрпризом, сколько… я не знаю… ларец Злобы.
— О! Ларец Злобы? — Он хмыкнул. — Да вам бы готические романы писать, сударыня!
— Мне было тринадцать лет, Роберт, что ты хочешь!
— Знаешь, а мне нравится это название! Ларец Злобы! Мрачно и красиво. Весьма-весьма мрачно и красиво… Думаю, умница Адам был бы в восторге. Ну как бы то ни было, я придумал, что делать с этим ларцом. Я собираюсь расколошматить его каминной кочергой.
— Не надо.
— Что не надо? Кочергой?
— Не надо говорить со мной менторским тоном, как с ребенком. И уж Адам тут решительно ни при чем.
Роберт набрал в грудь воздуха, чтобы как-то ответить на незаслуженный упрек, но лишь шумно выдохнул.
— Лучше дай мне еще разок взглянуть на ларчик, Роб. В нем явно угадывается что-то восточное или мавританское. А может, даже египетское… В любом случае давай обойдемся без кочерги. В конце концов, ларчик не похож на дешевую поделку, которую не жалко разбабахать. Он слишком красив для этого.
Роберт молча вернулся в кабинет, забрал барабан и отдал его Кэтрин.
Когда ей наконец удалось открыть ларец Злобы, она отыскала в нем аккуратно закрученный жгутом мягкий кожаный кисет. Внутри лежали два ключа и клочок бумаги, на котором был выведен чей-то адрес и начертано еще только одно слово: «vitriol».[7]
Взглянув на адрес, Роберт сразу понял, что это где-то в Уэст-Виллидже.
— Замечательно! — взволнованно воскликнула Кэтрин. — Нет, ты только взгляни на это «vitriol»! Узнаю старину Адама! Он вновь затеял одну из своих фирменных проказ!
— Как тебе удалось открыть ларец?
— Сама не знаю. Я битый час вертела его в руках, сжимала, давила в разных местах. При этом почему-то не спускала глаз со спирали на крышке. Она меня будто притягивала чем-то. Знаешь, это похоже на рисунки, которые вызывают у человека оптический обман. Иногда мне казалось, что крышка выпуклая, а в следующее мгновение — уже вогнутая. А еще знаешь, как играют дети? Пристально смотрят друг на друга. Ну кто раньше моргнет… Вот у меня было похожее чувство — будто я выдерживаю чей-то взгляд. Я словно провалилась куда-то на несколько минут, попала под чей-то гипноз…
— Ерунда! Ты просто случайно открыла ларец, а теперь не можешь сама себе объяснить, как это у тебя вышло.
Роберт забрал у нее барабан и вернулся с ним в кабинет, чтобы попытаться разобраться в очередном розыгрыше Адама.
Итак, какая информация у него имелась изначально?
Адам жил в Майами, в течение последних нескольких лет они практически не общались, и вдруг ни с того ни с сего он прислал ему посылку — между прочим, из Нью-Йорка. А может, попросил кого-то сделать это за него. Причем никаких прямых доказательств того, что посылка именно от него, не предоставил. Не будь этого «сэра Боба», Роберт и Кэтрин ни за что не догадались бы, кто решил одарить их столь странным подарком.