— А где книги, тетради?
— Всё будет, не волнуйся.
— Скажите, пожалуйста, а кто здесь ещё будет жить?
— Не торопи события, Артём здесь уже два года. Ты с ним познакомишься и, надеюсь, подружишься. Ну что, нравится?
— Да, — неопределённо ответил Ларин. — А на стены можно вешать картинки?
— Пожалуйста. Это твоё жилье, вы здесь хозяева.
Супруга директора школы оставила мальчика одного и сообщила, когда приходить на обед. В комнате было светло и уютно.
На тумбочку у кровати Ларин поставил маленькую шкатулку. Поднял крышку. Балерина завертелась, зазвучала музыка. Звуки наполнили комнату, они летали под странным потолком, и Петру показалось, что света в комнате стало больше.
Мальчик закрыл крышку, потом вышел из комнаты и медленно пошёл по узкому коридору. Затем он спустился вниз на улицу. Постояв немного на свежем воздухе, Пётр решил сходить к садовнику Захару. Дома того не оказалось, хотя дверь была открытой. Гурд лежал на крыльце, положив огромную голову на передние лапы.
— Привет, — сказал Ларин. — Гурд поднялся и лизнул шершавым языком детскую ладонь. — А где Захар?
«Придётся подождать. Наверное, он не обидится, если я посижу здесь немного», — подумал Пётр.
Он устроился в уголке дивана и неожиданно для самого себя уснул. Проснулся он от прикосновения руки. Захар в соломенной шляпе, белом балахоне и босиком стоял перед ним.
— Ой, извини. Я тут без разрешения вошёл и решил тебя подождать, а потом уснул.
— На здоровье. А я вот пчёл своих ходил смотреть. Мёда в этом году будет много. Если бы ты пришёл пораньше, я бы тебя взял с собой.
— Я не мог, я в свою комнату заселялся.
— Поздравляю. Теперь я к тебе в гости буду заходить.
— Пожалуйста, буду очень рад. Знаешь, Захар, комната какая-то удивительная, потолок вот такой, — мальчик сложил ладошки домиком. — Наталья Ивановна говорит, что это для того, чтобы энергия накапливалась. Прямо как на электростанции. Я даже к стенам боялся прикасаться, думал, искры полетят, как из розетки.
— Не волнуйся, током не ударит. Здесь о вашей безопасности думают день и ночь. А энергия всем вам ох как нужна будет.
— Зачем? — спросил Ларин.
— Ну как же! Неужели ты ещё не понял?
— Нет, — сказал Пётр.
— А вот скажи мне тогда, почему тебя в школу приняли?
— Я очень сильно просился.
— За это не берут, — усмехнулся Захар в пышные усы. — Ты что-то умеешь делать такое, чего другие не умеют. Может, ты монеты ко лбу приклеиваешь или утюг к груди?
— Монеты ко лбу, утюг… — прошептал мальчик, за стёклами очков его глаза широко открылись.
— Или, может, ты по углям умеешь ходить, ясное дело, раскалённым?
— Нет, не умею. Да и не пробовал никогда.
— А передвигать чего-нибудь взглядом пробовал?
— Например?
— Вот этот стакан, — Захар показал пальцем на гранёный стакан, до половины налитый водой.
— Сейчас попробую.
Ларин подошёл к столу, сжал пальцы в кулаки, сосредоточился, упёрся взглядом в стакан. Набрал полную грудь воздуха, задержал дыхание. Но сколько он ни старался, стакан оставался на месте.
— Эх, молодо-зелено! Смотри.
Захар склонил голову набок, стакан со скоростью улитки начал двигаться по столу. Вода подрагивала, на ней стали заметны даже маленькие волны.
— В этом вопросе я не большой спец, они все это умеют. Наши дети страницы перелистывают не пальцами, поэтому книги и тетради у них всегда чистые. Взглядом их переворачивают!
— Как это?
— Пётр, ты попал на Фабрику Волшебства.
— Чего-чего?
— Здесь учат волшебству.
Пётр подошёл к стакану, взял его, поднял, осмотрел дно. Затем присел на корточки и заглянул в столешницу. Захар рассмеялся.
— Думаешь, я тебе фокусы показываю? Здесь такого насмотришься и наслушаешься! Но зачем опережать события?
— А что ты ещё умеешь делать, Захар?
— Не много, — признался садовник. — Вот у меня в доме нет спичек. А знаешь почему? Да потому, что они мне не нужны. Я и без спичек могу газовую плиту зажечь, костёр без спичек разжигаю.
— Ия могу, — не без гордости сообщил Ларин. — Только для этого нужна увеличилка и чтобы солнце светило.
— Солнце не всегда бывает, ночью солнца нет. А теперь признавайся, что ты умеешь делать?
— Я вижу сквозь стены, — тихо сказал мальчик.
На лице Захара застыло изумление, губы зашевелились.
— Это редкий талант. По-моему, из учеников нашей школы им никто не наделён.
— Но у меня это нечасто случается, — признался Ларин.
— Ну вот и будешь развивать свои способности.