От такого известия у ребят похолодело внутри.
— Я-я-яд! — едва ворочая языками, выдохнули дети.
— А вы думали, леденцы? — усмехнулся старый ворон и спокойно положил яд на место.
Компания на мгновение замерла, переваривая откровения ворона, но всё ещё не могла поверить в подлость злого мага и в своё избавление.
— Так что вы должны меня благодарить, а не судить, — небрежно бросил Нордон своим обвинителям. — Считайте, что вы заново родились; так сказать, я подарил вам безвозмездно второй день рождения!
Ларин недоверчиво щёлкнул языком.
— А может, ты побоялся, что и тебя Сам Самыч заставит откушать ядовитого зелья из общего котла? — спросил мальчик.
— Как можно так не доверять другу! — возмутился ворон. — Вы мои товарищи, и мы столько пережили вместе! К тому же я мог давно слинять отсюда и даже не попрощаться с вами. Я так привязался к гам и особенно к тебе, Витя, моему брату до гроба.
Трошкин недоверчиво сморщился и тряхнул кучерявой шевелюрой, словно хотел сбросить дурное наваждение.
— Да, до гроба было совсем недалеко, — вздохнул брюнет, — но спасибо и на этом, братан! — съязвил мальчик.
Ворон, не совсем поняв подковырку «братана», самодовольно усмехнулся и снисходительно махнул крылом.
— Ладно, сочтёмся, — покровительственным тоном произнёс Нордон и как бы между прочим добавил: — А насчет мешочка с монетами, так это не Сам Самыч дал мне его, а я сам взял у него.
— Украл?
Нордон слегка смутился.
— Скажем, одолжил, — уклончиво ответил старый хитрец. — Он ему ни к чему, а мне семью кормить надо.
— И большая семья?
— А как же, — с озабоченностью произнёс ворон и стал перечислять, загибая перья на левом крыле, — мама, бабушка, детки, а их у меня…
Нордон на секунду замолчал, припоминая состав своего обширного семейного клана.
— Семнадцать, — после некоторого раздумья произнёс ворон, — нет, восемнадцать, — поправился он, — перед моим отлётом должен был вылупиться из яйца ещё один птенец!
— Так ты у нас многодетный папаша, — язвительно произнёс Трошкин, — так сказать, отец-герой!
Птица укоризненно посмотрела на ребят.
— Это не смешно, мальчики, — обиделся старый ворон. — Вот подрастёте, будут у вас свои дети, тогда узнаете, каково это быть в моей шкуре!
Дети молча переглянулись, но сказать было нечего.
— Нам и в своей шкуре пока неплохо! — почти в один голос вырвалось у мальчишек.
Соня Туманова, молча наблюдавшая за ребятами и вороном, прервала их разговор коротким, но дельным замечанием:
— Мальчики, думаю, что наше положение сейчас не столь спокойное, как вам кажется. Нам необходимо подумать, как вернуть Золотой Глаз.
Это замечание отрезвило ребят, дискуссии прекратились, и все дружно замолчали, думая только о волшебной вещице.
Глава 3
ДУРНАЯ ПРИВЫЧКА, ПРИНОСЯЩАЯ ПОЛЬЗУ
Однако иного мнения был непредсказуемый Витька Трошкин. Дождавшись, когда все успокоились, черноволосый мальчик вдруг встал, потянулся с наслаждением и задал, как показалось всем присутствующим, самый идиотский вопрос, когда-либо услышанный за их короткую жизнь.
— Чего носы повесили? — усмехнулся мальчик. — Ничего же особенного не случилось!
Пётр и Соня посмотрели на своего весёлого товарища как на больного, сбежавшего из сумасшедшего дома.
— Ты, Трошкин, видно перегрелся на солнышке, — зло прошипела Туманова. — Нашёл время шутить!
Пётр Ларин также недовольно сверкнул голубыми глазами и зло сплюнул на песок:
— Ты, Витька, больной от рождения, от учёбы или просто прикидываешься шлангом?
Как ни странно, Витька не обиделся на ребят ни капельки. Эти оскорбления даже позабавили его.
— Прикидываюсь!
Товарищи махнули на него рукой и ничего не сказали. Только ворон поддержал Трошкина.
— Правильно, Витя, жизнь важнее! — напыщенно произнёс сакраментальную фразу старый Нордон. — Конечно, жаль Золотого Глаза, но что ж поделаешь!? От нас уже ничего не зависит.
Трошкин не возражал.
— Правильно, Нордон, — усмехнулся мальчик и открыл свой драгоценный чемоданчик. — За что я тебя люблю, так за то, что тебе всё до фонаря, только чтобы ничего не делать. А делать, друг ситцевый, ничего и не нужно на этот раз.
Витька подошёл к своему чемоданчику и, открыв его, что-то достал оттуда. Потом резко выпрямился и гордо вскинул руку вверх.
— Вот он, дорогой! — воскликнул Трошкин.
— Что это?
Черноволосый мальчик медленно разжал пальцы. На вспотевшей ладошке в лучах лунного света блестел горный хрусталик!