Выбрать главу

По окончанию тренировки хотелось рухнуть прямо тут же, на лугу, что, собственно, я и сделал. Мы тренировались чуть в стороне от лагеря. Сокол, довольно посмеиваясь, бросил меня и направился на боковую. Я прикидывал свои шансы доползти до спасительного огня. Вечера здесь прохладные, да и земля подо мной не была теплотрассой. Варяги-охранники косились в мою сторону и незаметно, как они считали, скалились. Гордость не позволяла их попросить о помощи. Я лежал боком, облокотившись на локоть.

И тут мне в затылок прилетел камешек. Я резво вскочил, адреналин в жилах бурлил. Чуть щурясь, я пытался разглядеть шутника. Это была Эстрид. Она махнула рукой и скрылась. Пробубнив что-то нечленораздельное, сообщил спутникам, что отойду по нужде.

Я чувствовал себя киборгом. Передвигал конечностями, мысленно заставляя их не споткнуться и не опуститься ниже плинтуса перед Эсой. Думаю, что она не оценит вялого и беспомощного сюзерена в качестве защитника. Все же какой-то плюс в этой ситуации есть. Под разгоном адреналина мне удалось встать после тренировки. Молодец, Эстрид. Главное, не проболтаться бы ей об этом.

– Ты похож на заморский сухофрукт. Курага называется, – пропела мой вассал, появившись из ниоткуда.

Как у нее получается так двигаться, сливаясь с ночными тенями – ума не приложу.

– С чего бы это я – курага?

– Да такой же сморщенный и кислый.

– Так курага вроде не кислая.

Эса удивленно приподняла бровь. Наверное, не каждый день ей встречается человек, который ел деликатесы этого времени. Какой у нас «высокоинтеллектуальный» разговор получается. Видимо, последнюю фразу я сказал вслух, потому, как Эстрид залилась тихим смехом, соглашаясь со мной.

– Ладно, ученый муж, есть у меня к тебе предложение, – отсмеявшись, заявила она.

– Это что-то новенькое. Излагай.

– Я сообщу тебе очень интересные вести, а ты взамен выполнишь мою просьбу, когда будешь в Смоленске.

Хитрая бестия. Откуда она знает, что мы будем в Смоленске? Не имеет значения. Выясню позже.

– И что за просьба, которую ты сама не в состоянии воплотить? – попробовал я подколоть ее.

– Ничего особенного, зайдешь в гости к одному моему знакомому купцу и купишь у него вещь, – не повелась она на мой крючок.

– Вещь?

– Да, вещь.

– Я очень сомневаюсь, что у тебя нет помощников, которые могут это сделать. Почему я?

– Есть причины, – она потупила глазки, – поверь, я в этом случае могу довериться только тебе. Всему свое время. Я расскажу тебе. Обещаю.

– Ладно, уболтала, языкастая.

Хотелось бы знать подноготную этой просьбы. Надеюсь, что действительно расскажет.

– Так что за вести? – вспомнил я условие просьбы.

– Ах да. Ты знаешь, зачем ты нужен дяде в посольстве к вятичам?

– Я так понимаю, что ты сейчас мне это сообщишь.

– Ты правда не знаешь? – Эса картинно удивилась, но увидев мое нахмурившееся лицо, перестала паясничать, – Хорошо, сообщаю: ваше посольство должно заключить союз с вятичами, а для того, чтобы союз стал крепким, ты должен жениться на дочери Ходота. Поэтому ты и нужен. Тебя будут сватать как девку на выданье.

Твою ж растудыть. Да нет. Не может папаня так меня подставить. Дядя же не сам это придумал. А Сокол? Он знает и не говорит?

– Почему же мне об этом ничего не известно?

– Наверное, тебя хотят подвести под это, – Эса закатила глаза.

– Все равно. Если бы мне сказали, я, может быть, согласился.

– Сам-то веришь в это? Ты же вспыльчивый. Непредсказуемый. А если создать ситуацию, в которой женитьба решит все вопросы союза, то тебя будет легче уговорить. Ты же такой, весь из себя, правильный. Радеющий за благо племени.

– А тебе откуда знать какой я?

– Ты для меня – раскрытая книга, – она вновь закатила глаза.

Все равно не пойму. Могли же хотя бы намекнуть. Понятно, что я не пойду на этот политический брак. И для этого есть много причин, начиная с той, что не хотелось бы оставлять «вдову», пусть и не настоящую, и, заканчивая той, что я – не хочу. Может она страхолюдина. На сколько я помню, идеалы красоты в этом времени несколько отличаются от моих представлений совершенства женской фигуры. Звучит немного коряво, но суть, я надеюсь, понятна. Не бывать этому. Обойдутся без женитьбы. Вспомнилась фраза Шурика: «Свадьбы… не будет». И рожица у меня сейчас, наверное, такая же.

Мы с моим вассалом разошлись после того, что договорились в Смоленске обсудить возможную инсценировку моей «смерти». В лагерь я вернулся немного на взводе, но никому ничего не сказал, да и спали все, за исключением часового-варяга.