Князь, скрывая смешок, перевел взгляд на меня.
– Рассказывай, что же произошло с тобой, отрок гостомыслов, – князь всем своим видом показывал свое внимание.
Не сильно вдаваясь в подробности, но при этом, в вкратце описав ситуацию вокруг Аги, я поведал ему свои злоключения за последние сутки. Почему-то захотелось сказать правду про воеводу, что он сбежал, а не отпущен мной намеренно. Олег задавал уточняющие вопросы, интересовался именами, которые озвучил Радомысл. А про палача воеводы особо отметил важность его свидетельских показаний. К счастью, среди присутствующих не было тех лиц, кого назвал воевода в качестве бунтовщиков. Но князь этот момент не упустил и отправил людей на их подворья. Ко мне он претензий не имел, обещал дать виру Аге за злые действия воеводы. В целом он оказался адекватным мужиком. Правда, терки с дядей не ограничивались личной неприязнью. Там был вопрос от Радомысла по поводу нахождения Смоленска в союзе племен под предводительством Гостомысла. Как я понял, на последнем совете старейшин не было и представителей князя. Олег, в свою очередь, заверил в нерушимости союза и нахождения в нем Смоленска. Оказывается, он подозревал, что против него строят козни, поэтому и не мог оставить город. Правда он не ожидал, что предводителем заговорщиков окажется его верный, как он думал, воевода. На его поиски князь отправил несколько отрядов, а имущество прихватизировал.
– Что просишь ты за оказанную мне услугу? – князь задал мне вопрос.
Олег внимательно меня разглядывал. Здесь я слегка подвис. Что можно попросить у одного из богатейших правителей северной Руси? Деньги можно сразу отмести, не по статусу до такого опускаться. Хотя они мне не помешали бы. Можно попросить об услуге, но о какой именно – надо было раньше думать. Можно попросить его участвовать в «моем» походе на Царьград для подтверждения легенды, но это все не то.
– Мне ничего не нужно, князь, – ответил я ему, не придумав ничего путного.
– Это достойно сына Гостомысла. Рад, что именно ты станешь наследником словенов.
Разговор постепенно свернулся. На вежливое предложение отобедать у него, мы с извинениями отказались, мотивируя тем, что итак задержались в городе дольше положенного. Выходил я с детинца выжатым и морально уставшим. Разговор, не смотря на то, что внешне на мне это никак не отображалось, дался мне не легко. Я все время чувствовал себя самозванцем. Почему-то в Хольмграде с родителями Ларса такого не было, а здесь со сторонним князем – смотри ж ты, разволновался.
Эса и Аршак по обыкновению переругивались, а Ага сидел на ступенях. Мы воссоединились с отрядом и, не сговариваясь, молча пошли в харчевню. Порывавшийся что-то сказать Сокол, был остановлен дядей. До харчевни мы дошли быстро. С последнего раза там ничего не изменилось, разве что куда-то запропастился хозяин и его ближайшее окружение охранников, а заведением командовал повар. Мы рассчитались за постой и направились в путь.
Эса сообщила, что на привале к нам присоединится ее дружина и мы впервые будем единым отрядом. Аршак ходил хмурый. Его можно понять. Радомысл и Сокол хотели учинить ему расправу, но тут вмешался я и потребовал не трогать его. Чувство вины за отца сжирало его изнутри. Надо будет с ним потолковать позднее.
Мы выезжали из города, когда солнце вошло в зенит. Погода была ясной, но гулял предгрозовой ветер. Хмурые тучи выгладывали на горизонте. Хотелось бы не попасть под ливень. Это желание было у всех моих соратников. Поэтому первые два-три часа пути мы преодолели так, будто за нами гонятся не тучи, а адские приспешники.
Добравшись до леса, мы вздохнули с облегчением, мало приятного встретить ливень в чистом поле. Привал мы устроили в глухой чащобе, которая отлично скрывала нас от злого неба. Радомысл распределил обязанности на всех. На удивление, даже своенравная Эса не воспротивилась указанию дяди покашеварить, пока я с Аршаком собирали хворост. Остальные члены группы готовили привал и распрягали лошадей.
Раскаты грома доносились вдали, намекая о своем скором приближении. Пока валежник сухой нужно собрать его как можно больше. Освободившиеся соратники помогали нам с Джуниором. Как-то буднично прискакали дружинники Эсы, благо я успел предупредить дядю об увеличении отряда, Сокол при этом многозначительно хмыкнул, а Радомысл, как всегда сделал невозмутимое лицо. Увеличившийся отряд быстро собрал огромный запас для костра.