– Судя по тому, что вы оба живы, победа была за вами, – сказал я, не зная как подойти к основной теме.
– Нет, не за нами, – он отпил с кружки, – но ведь бились же!
– Что, проиграли бой? – заинтересовал он меня.
– Не совсем, согласились на мировую, – Радомысл хмыкнул, – мы одолели самого сильного противника, – он кивнул на Агу, – такого как он. Но силы были на исходе. Поэтому, когда нападавшие чуть отошли, мы с удовольствием приняли ничью.
– Это как же вас угораздило выйти вдвоем на десятерых?
– Да не понравилось Гостомыслу, как на него главный их отряда посмотрел. Вот пришлось в драку полезть. А в харчевне не шибко развернешься.
– Так это пьяная кабацкая драка что ли? Я думал, вы с оружием были.
– Вот наше оружие, – дядя поднес к моему носу свои кулаки, позабыв про кружку и разлив немного питья.
Он выругался и бережно поднес напиток к губам. Наклюкался он изрядно.
– Да спрашивай уже, – проворчал медведеобразный старик, – вижу же, что гложет тебя что-то.
А не сильно то и напился. Этот хитрец даже в таком состоянии в силах подмечать любые мелочи. Опыт не пропьешь, как бы ни старался дядя.
– Да есть одна мысль, которая не дает мне покоя, – начал я, – Завтра мы будем в Кордно и ты встретишься с Ходотом. Когда ты мне расскажешь что обменяешь мою свободу на брак с его дочерью? До или после переговоров?
Радомысл нахмурился. Казалось, что хмель в его глазах разом выветрился.
Глава 9
Окрестности Кордно. Весна 826 г.
Лицо дяди было серьезным. Я буквально слышал, как у него в голове затикали шестеренки. А потом его лицо разгладилось.
– Эстрид? Это она же тебе сказала? Больше никто не смог бы это узнать, – он внимательно посмотрел на меня.
– Она. Но я не услышал ответа.
– А что тебе не нравится? Дочь Ходота просто красавица. Тебе повезло с женой.
– Что значит повезло? Почему ты говоришь об этом, как о решенном деле? – я начинал заводится.
– Не кипятись, Ларс, – дядя поморщился, – Ты же ведь не думал жениться на той, которую ты выберешь? – он посмотрел на меня, чуть приподняв брови, – Видимо, думал. Да, неожиданно.
– Я не собираюсь жениться в ближайшие несколько лет.
– Племяша, я не могу ослушаться воли твоего отца, – дядя задумчиво погладил бороду, – Они договорились об этом союзе именно через брак. Ходот раньше был согласен на союз и без брака. Но после смерти твоих братьев, он согласен только так войти в союз. Мы стали очень слабыми после того, как погибло все войско и утопли все корабли. Сейчас Ходота успокаивает то, что его внук будет в итоге наследником словенского племени.
– Нужно найти другой выход, – я потрясенно уставился на пламя, – ты же сам учил меня, что в дипломатическом искусстве нет безвыходных ситуаций.
– Мы с твоим отцом нашли единственное решение, – он посмотрел на меня, – это ты.
Мне нечего было ответить. Без меня меня женили. При чем во всех смыслах, и в прямом, и в переносном. Я пошел на боковую. Мысли снова не давали уснуть. Усилием воли я заставил организм выключиться.
На следующий день мы свернули лагерь и направились в путь. На дневном привале Радомысл пытался навязать урок дипломатии, но я огрызнулся и сказал, что сейчас занят решением одной дипломатической задачи, которую он с отцом мне навязал, поэтому, если у него нет подсказки или готового решения, то пусть не мешает. Дядя отстал, чувствуя за собой вину. Сокол, наверное, не в курсе договоренности о браке, так как он пытался вызнать и у меня, и у дяди, какая кошка между нами пробежала. Мы от него отмахнулись. Эса попыталась завязать разговор, но мое односложное мычание ее не впечатлило и она ускакала по своим делам.
К вечеру мы вышли на торговый путь, а вскоре дошли до Кордно. Город стоял на холме возле небольшой речушки. Высокая стена из сосновых стволов внушала уважение. У ворот стояли две башни. В русском крепостном деле «крепостная стена» называлась пряслом. На расстоянии в 50–60 метров вдоль всего прясла стояли оборонительные деревянные башни. Прясло укрывалось навесом. За стеной виднелись красивые крыши высоких домов. Крепостные ворота были открыты. По дороге сновал торговый люд и жители, возвращающиеся с пашен. Всюду слышались голоса.
Эса сообщила, что завтра будет некий праздник, и мы довольно вовремя пришли. Город был украшен к празднеству.
Радомысл услышал про праздник и улыбнулся. Он подошел ко мне и начал рассказывать про обычаи вятичей во время этого мероприятия. Оказалось, это праздник Ивана Купала – народный праздник восточных славян, отмечаемый, насколько я помню, в начале июля, посвящен летнему солнцестоянию и наивысшему расцвету природы.