Эса, затаившая дыхание, выдохнула. Ее руки спрятали блеснувшие кончики метательных ножей. Она думала, что я ее предам? Кажется, мы поменялись местами. Раньше я подозревал ее в возможном предательстве, а теперь у нее зародились подобные мыслишки. Но, кажется, все в порядке.
– Что же, я хотел решить дело миром, – бек развернул коня и его свита понеслась за ним.
Рогволд часто оглядывался. Эса подошла ко мне и одними губами беззвучно прошептала: «Спасибо».
Мы направились в город. Ходот был задумчивым. По дороге Эса рассказала о смоленском походе. Оказывается она попала в Смоленск, когда до прибытия войска Радомысла оставалось два дня. За это время она собрала информацию об отсутствии у Смоленска необходимой армии. Князь Олег оставался в городе. Она разузнала о походе Рогволда к хазарскому послу, собравшемуся идти за данью на Кордно. Со слов Олега, Рогволд давно «навел мосты» с каганатом. В обмен на военную защиту, Смоленск должен был платить дань хазарам. С учетом того, что этот город был важной торговой точкой региона, дань была не столь существенна. А последствия союза со словенами, Олегом воспринимались как менее привлекательные и прибыльные. Это очень странно, ведь князь в целом оставил положительное впечатление. Он заботился о благе своего племени. Возможно, местная элита смогла убедить его выбрать из двух зол меньшее, обставив выбор в пользу каганата, как неизбежность. Прямая торговля с хазарами тоже имеет немаловажное значение.
Эса, узнав план смоленского воеводы, хотела сразу бежать к Радомыслу и разворачивать его войско назад. Вот только не успела. К стенам Смоленска подошел дядя и осадил его. Воительница в срочном порядке собрала своих дружинников и захватила в плен всех видных торговцев города, в том числе Аршака-старшего. Князя, связанного и обернутого в ткань, она заперла в погребе возле города, в той избе, рядом с которой Эса пытала воеводу. Встретившись с дядей, она пересказала события, которые она вызнала в ходе разведки. Сокол грозился свернуть шею воеводе. Но дядя смог придумать интересную комбинацию. Ночью, эсовы дружинники отворили ворота города, а на рассвете Смоленск был в руках Радомысла. Он прилюдно вызвал на суд Богов Олега. В этом месте я заволновался. Все же дядюшка был в почтенном возрасте. Поединок до смерти был коротким. Бывший князь решил закончить схватку в одно мгновение, но дядюшка укоротил безумца, взмахом меча лишив того головы. Как жаль, что я пропустил эту эпичную схватку. Все-таки есть порох в пороховницах у дядюшки. А дальше освобожденный Радомыслом плененный торговый люд единогласно выбрали дядю князем Смоленска и дали согласие на вход в словенский союз. Таким образом, легко и просто, благодаря глупости воеводы и упоротости почившего князя Олега, Смоленск вошел под руку Гостомысла.
После установления власти в городе, князь Радомысл, а к нему теперь именно так и надо обращаться, расставил своих людей на ключевые посты, в том числе и на должность воеводы, доставшуюся Соколу. Тот, конечно хотел отмахнуться, но хватка дяди была крепка, как никогда. Не смог учитель избежать этой ноши. Воевода Сокол – звучит.
Сейчас все дружинники Эсы находятся в Смоленске, за исключением тех двух, которых она прозвала, как Левоногий и Правоногий. Они уже в Кордно. Войско дяди, на треть увеличенное в Смоленске спешным шагом движется в сторону вятичей и должно появиться со дня на день. Наш с Ходотом блеф оказался не таким уж и блефом. Осталось только дождаться дяди. Ведь на самом деле сейчас на стенах Кордно всего тысяча триста защитников. Дядя ведет с собой две тысячи человек, почти полностью обескровив Смоленск. Если там захотят сменить власть, то получится это вмиг. Благо, эсовы дружинники присмотрят за порядком, в случае особой напряженности.
Хмурившийся Ходот меня немного волнует. Он должен был обрадоваться, что его войско целым и без потерь возвращается.
Мы въехали в город. Эса вдруг сменила тему и попросила прощения, что не рассказала про хазарского несостоявшегося жениха, не ожидала, что эта тема вскроется. Оказывается, Гунульф вызвал ее с храма именно с целью выдать замуж, после чего, отбиваясь от настойчивых попыток хазарских послов уговорить ее, она познакомила особо ретивых со своим метательным набором. Эсе пришлось сбежать из Сигтуны.
За рассказом Эсы, мы дошли до детинца. Милена, увидев Эстрид, кинулась ее обнимать. Рогнеда обеспокоено поглядывала на хмурого Ходота, который глазами показал мне пройти с ним. Отойдя от девушек, князь тяжело вздохнул. Было заметно, что он хочет сказать что-то неприятное и не решается говорить об этом.